Ты знаешь, что История – мы так часто об этом спорили с тобой – развивается не продолжение линейно, равномерно. Она движется как художник, исследователь, первооткрыватель. Она гонит тысячи часов, неважных, с точки зрения вечности. Художник делает эскизы, выбрасывает, уходит, возвращается, рвет на части, стирает, перекрашивает в тишине мастерской.

А потом однажды вспышка. Озарение. Открытие, которое все изменит. Вот тогда, в эти редкие секунды, прекрасные или пугающие, История сотрясается и совершает шаг вперед. Рождается шедевр. Из миллионной массы людей выходит гений, из тех самых людей, которые каждый день рождаются, проходят и умирают, оставаясь в вечности безымянными. Моцарт сочиняет «Волшебную флейту». Пикассо пишет «Девушек из Авиньона». Саттер находит золотой песок в речном потоке. И меняется история всего мира. Мелодия вписана в историю музыки. Шедевр остается на долгие века после своего создания. Судьба Калифорнии покачнулась. Помнишь слова Поля Валери, что ты процитировала мне однажды, когда хотела, чтобы последнее слово осталось за тобой? «История длится посредственностями, продвигается крайностями». Сильно сказано! Я почти пожалел, что не прошел курс гуманитарных наук в Институте политических наук, как ты.

Так вот, мне казалось, я проживал один из таких моментов.