Когда они взбирались по склону, он достал это что-то из кармана и показал Твилли:

— Как ты это объяснишь?

Чувственная кукла-блондинка была одета в миниатюрный наряд из оленьей кожи — стиль Морин О'Салливан в старых фильмах с Джонни Вайсмюллером. [45]

— Выпала у Клэпли, — озадаченно хмурясь, сказал Сцинк. — Девчачья кукла.

Твилли покачал головой:

— Мир ополоумел.

30

30

На верх маяка вели семьдесят семь ступеней. Он считал каждую, поднимаясь по винтовой лестнице, что заканчивалась покоробившейся дверью. Блеклая краска шелушилась, ручки не было.

Бывший губернатор Флориды трижды резко стукнул и после паузы — еще раз. За дверью что-то шевельнулось, будто мяч прокатился.

— Дойл!

Ничего.

— Дойл, это я, Клинт.

Было слышно, как брат дышит за дверью.

— Как ты?

В каменную колонну маяка свет проникал через расположенные по кругу узкие оконца со следами высохшей морской соли. Площадка перед дверью была усыпана конвертами — сотни одинаковых конвертов, пожелтевших и нераспечатанных. Чеки с жалованьем от штата Флорида. Давненько Клинтон Тайри их не видел.

В потемках он разглядел ящик с апельсинами, три галлонных бутыли с водой и две дюжины коробок с рисом, поставленные рядышком, словно книги на полке.

— Дойл!

Так хотелось взглянуть на брата.

— Я не собираюсь оставаться. Просто хочу знать, что с тобой все в порядке.