– Да. И я тебя, милая.
Беверли ощутила тошноту и прилив раздражения и решила, что с нее хватит. Она нырнула под одеяло и страстно прильнула к его члену. У Сорвина перехватило дыхание, потом он шумно задышал и поспешно разъединился, пока Фетр не спросила его еще о чем-нибудь.
Не на шутку встревоженная, Фетр повесила трубку в своем гостиничном номере.
Он так странно говорил. Что с ним произошло?
Она легла на постель, решив, что в его голосе была какая-то натужность.
И что это были за звуки, перед тем как связь оборвалась?
Складывалось впечатление, что он был не один.
Она с бешеной скоростью начала прикидывать возможности, но все они были одинаково неприятными. Весь номер был пропитан запахом сигаретного дыма, а потолок пожелтел от никотина. Запах был настолько сильным, что, даже случись здесь атомный взрыв, он оставил бы в пространстве дыру, от которой тоже тянуло бы табаком.
Другого объяснения не было. Ни одна другая версия не выглядела столь правдоподобной, как эта.
Внезапно ее осенило. Этот звук был не чем иным, как возбужденным дыханием.
– Сука!
Беверли была готова продолжить, но Сорвин скис. Она вылезла из-под одеяла и легла рядом с ним. В комнате воцарилась тишина, и лишь дыхание стало казаться необычно громким.