Поначалу, я думаю, я заинтересовала его только как еще один способ получить доступ в круги, где вращались богатые и знаменитые. Даже когда мы начали вместе посещать дорогие рестораны и ночные клубы, я всегда была готова к тому, что его внимание может в любую минуту переключиться на окружающих нас женщин – точнее, на надетые на них меха и ювелирные украшения.

Я не сомневалась, что, когда мы с Эдди стали встречаться, Гарри отнесся к этому не без некоторой доли ревности. Я по-прежнему сопровождала его на приемах и других социальных мероприятиях, на которых ему по каким-то соображениям следовало появиться в женском обществе, однако по мере того, как мое увлечение Эдди становилось сильнее, это случалось все реже и реже. Вскоре мне стало очевидно, что Гарри относится ко мне слишком по-собственнически. Кроме того, его, похоже, беспокоило, что по сравнению с Эдди он выглядит несколько простовато. Эдди был вором, а не бандитом, поэтому у него были и стиль, и утонченность, тогда как Гарри предпочитал действовать грубой силой. Встречаясь, они тотчас начинали спорить о том, что носить, на каких машинах ездить и даже какое вино заказывать, но, если Эдди и удавалось доказать, что «Картье» далеко не такая модная штука, как «Улисс Жарден», это ничего не меняло: Гарри все равно был сильнее. Он обладал реальной властью, к которой Эдди всегда относился с почтением. Для его бизнеса было очень важно оставаться в хороших отношениях с такими людьми, как Гарри. Сбыт краденого оказывался подчас намного сложнее и опаснее самой кражи, а как раз в этой области у Гарри были довольно широкие возможности. Кроме того, если бандитам удавалось пронюхать, что какой-то вор сорвал куш, они не постеснялись бы отнять у него добычу, поэтому каждый раз, когда Эдди удавалось крупно заработать, он нередко делился с Гарри, чтобы тот обеспечил ему безопасность.

В подобных случаях Эдди никогда не жадничал. Насколько мне известно, он никогда не стремился участвовать в реализации краденого. Больше всего его заботило, чтобы кто-нибудь не помял ему «фотографию». Зато он буквально балдел от чувства опасности, связанного непосредственно с кражей. Я думаю, что успешный взлом приносил ему почти что сексуальное удовлетворение. Свой адреналин он точно получал. Меня он старался держать в некотором неведении относительно своих операций, но я почти всегда могла угадать, что Эдди сорвал банк – произвел coup,[42] как он это называл, – потому что в такие дни он был довольно пассивен в постели.

Но если не считать этого, жаловаться мне было практически не на что. Мне было хорошо с Эдди. Главное, он умел сделать так, чтобы я чувствовала себя особенной, самой лучшей. С ним я снова стала собой. Я сбросила вес, стала хорошо одеваться, вновь обрела уверенность в собственной привлекательности. С Эдди я проводила время куда лучше и приятнее, чем с любым из мужчин, которые были у меня до него. До такой степени лучше, что даже перестала беспокоиться о том, что превращаюсь в бывшую актрису.