Кейтлин взглянула на него, открыла рот для ответа, задохнулась, с трудом отдышалась, еле слышно сказала:
– По-моему, я умираю, – закрыла глаза, испустив долгий страдальческий стон.
Росс Хантер взял девочку за руку, сосчитал пульс, пристально посмотрел на нее:
– Можешь описать боль в животе?
– Ужас, – пробормотала она с закрытыми глазами. – Огнем горит. Я сгораю. – Неожиданно дернулась, завертелась из стороны в сторону, как обезумевшее животное.
Линн включила верхний свет.
– Ничего, дорогая, ангел мой, ничего. Все будет хорошо…
– Можешь точно показать, где болит?
Кейтлин распахнула халат, показала. Росс Хантер положил туда руку, подержал, посмотрел ей в глаза. Пообещал вернуться через пару минут, взял Линн за руку, вывел из комнаты, закрыл за собой дверь.
Пепельно-серый Люк стоял на лестничной площадке.
– Все будет хорошо? – спросил он.
Линн кивнула. Она хотела остаться наедине с врачом, поэтому сказала:
– Не принесешь мне воды?
– Нет… э-э-э… конечно. – Люк направился вниз.
– Линн, – начал доктор Хантер, – ее надо немедленно везти в больницу. Я крайне озабочен ее состоянием.
– Росс, пожалуйста, обождем до завтра, до полудня. Бывают моменты, когда она кажется по-настоящему сильной, потом становится хуже. Она еще продержится.
Он положил руки ей на плечи, твердо взглянул в глаза:
– Возможно, набравшись сил, она временами ненадолго приходит в себя, но не обманывайте себя. Вы должны понять, что без срочной медицинской помощи девочка может не дожить до завтрашнего дня. Организм отравлен токсинами.
Линн пошатнулась, по ее щекам полились слезы, голова закружилась. Сильные руки доктора удержали ее.