Декер понимающе кивнул. Тесс сморгнула вновь подступившие к глазам слезы.

— Мы с ним не очень-то ладили, — призналась она и надолго замолчала.

Декер не торопил ее. Наконец миссис Ветцель продолжила:

— В тот вечер... — она откашлялась. — В тот вечер Кен сказал мне, что... между нами все кончено. Что он собирается бросить меня ради какой-то... молоденькой шлюшки, с которой он сошелся на работе.

— Мне очень жаль.

— Знаете, лейтенант, когда он мне это сказал, я словно одеревенела. Сидела, не двигаясь, ничего не чувствуя, ни рукой, ни ногой не могла пошевелить. Правда, слезы у меня так и лились.

Декер снова кивнул.

— Помнится, я тогда подумала, что... что лучше бы я умерла. И чтобы он тоже умер. И вот представьте себе — только я так подумала, как Кен в самом деле погиб.

Тесс Ветцель отвернулась к стене и снова заплакала, на этот раз совершенно беззвучно.

— Но ведь на самом деле вы не желали ему смерти, Тесс. Так что выбросите это из головы. Вам теперь надо думать о себе и о детях. У вас ведь есть дети? — спросил Декер.

— Двое.

— В том, что ваш муж погиб, нет ни капли вашей вины. Во всем, что произошло тогда в ресторане, виноват только один человек.

— Да. Харлан Манц, — прошептала Тесс.

— Ответственность за смерть вашего мужа лежит только на нем. Вам ясно?

Тесс немного помолчала, а потом сказала:

— Знаете, в больнице мы организовали... ну, что-то вроде группы из людей, которые пострадали, но не были в списке тяжелораненых.

— Группу из тех, кто уцелел?

— Да. Мы много говорили друг с другом о том, что случилось, потому что только мы знали, как это все действительно было.

— Что ж, неплохая идея.

— Я до сих пор еще поддерживаю контакт кое с кем из женщин. Там была официантка по имени Кэрол — с ней мы вообще подружились. У нас много общего — дети одного возраста и все такое. И вот я подумала... может, вы как-нибудь зайдете и поговорите с нами?