– Очень рад. Я детектив Ломакс из полиции Лос-Анджелеса, а это мой напарник, детектив Терри Биггз.

Пробежав глазами визитку, Лебрехт спрятал ее в карман.

– Приятно познакомиться. Меня зовут Клаус Лебрехт.

Я сразу же узнал голос. Эми не ошиблась – в «Последнем слове Дини» звучал именно голос Лебрехта. Настала очередь Кеннеди получить визитку.

– А вы, сэр, вероятно, Кевин Кеннеди? – спросил я.

– Так и есть. – Кеннеди не глядя сунул визитку в карман.

Барбер тоже поднялся.

– А меня зовут Митчелл Барбер. Насколько я помню, джентльмены, мы раньше не встречались.

Барбер был низенький и плотный, с обширной лысиной, которую безуспешно скрывал, зачесывая длинную прядь от одного уха к другому – наверняка феном и никак не меньше десяти минут. Я сделал удивленное лицо. «Разумеется, мы не встречались, но надо же убедить вас, старых козлов, что встречались».

– Вы правы, – произнес я вслух. – Я ошибся. Рад познакомиться. – «А тебе, Митч, визитка моя не полагается».

– Какое удивительное совпадение! – вступил в игру Терри. – Мы предполагали поговорить с вами, джентльмены, по очереди, а вы все в сборе. Невероятно.

– Мы часто приезжаем к Клаусу, – пояснил Барбер. – От нас недалеко, а его из дому не вытащить. Надо же нам как-то общаться.

– Очень удачно мы заехали – столько времени теперь сэкономим. – Я подмигнул Барберу. – Вы, стало быть, смотрите новости о «Ламаар энтерпрайзис». А нас руководство послало задать вам пару вопросов именно на эту тему. Не волнуйтесь, мы у вас много времени не отнимем. Мистер Лебрехт, вы не против, если начнем с вас? Где тут можно побеседовать наедине?

Лебрехт окинул меня удивленным взглядом.

– Детектив Ломакс, перед вами мои лучшие друзья и партнеры. Наша дружба длится вот уже более полувека. Можете говорить при них все, что хотели сказать наедине. У нас нет секретов.

– Отлично, мне так даже удобнее. – Я скроил улыбку. – Я, мистер Лебрехт, сразу своему боссу сказал – конечно, это не по протоколу, но вы же меня не выдадите, – так вот, я ему сказал: не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, почему некто хочет уничтожить «Ламаар энтерпрайзис».

– Да что вы? А мы как раз над этим головы ломаем… – сказал Лебрехт. Он выключил телевизоры и жестом пригласил всех садиться. – И почему же, по вашей версии, некто хочет уничтожить «Ламаар»?

– Ну как же, джентльмены! – воскликнул я. – Вы разве не видите, во что они превратили компанию? Я понимаю, это не повод убивать людей. Но ведь такое происходит сплошь и рядом. Ну например. Если убивают гинеколога, который делает аборты, или взрывают его клинику, сколько времени мне, по-вашему, требуется, чтобы понять мотивы преступления? Нет, вы только не подумайте, что я одобряю такие действия. Ни в коем случае. Это противозаконно, и как только я нахожу преступника, тотчас беру его под стражу. Но мне понятно, откуда у преступления ноги растут.