Я даже не успел проследить за его взглядом, когда Мелфорд вдруг схватил меня за руку и потащил прочь. За последние пару дней в моей жизни произошло достаточно всяких событий, которые научили меня чуть что без лишних вопросов срываться и бежать вслед за Мелфордом; поэтому я подчинился ему, даже не глядя в сторону свинарника. А когда наконец мне удалось оглянуться, увиденное заставило меня ахнуть.

Свиньи. На нас бежали десятки и десятки свиней! Хотя нет, они бежали не на нас, а на Доу. Копытца их стучали по земле, пасти были широко разинуты и покрыты кровавой пеной, в выкаченных глазах горело бешенство. Их гнев, который так долго сдерживался стенами сарая, их страх, их безумная, дикая, звериная страсть к воле так отчаянно вырвались наружу, что земля вокруг заходила ходуном. Это были не свиньи, а какие-то демоны из преисподней – жуткие, покрытые алыми нарывами, с кровоточащими ртами. И эти жирные черти летели прямо на Доу, который лежал на земле и кричал, тщетно пытаясь уползти прочь. Он рыл пальцами иссохшую землю, выдирая из нее колючки и белые окаменевшие ракушки в безумном, бессмысленном стремлении отодвинуться прочь хоть немного, – так в пустыне одинокий путник, на свою беду забредший на ядерный полигон, порывается сбежать от смертоносной взрывной волны.

Он глубоко впился пальцами в землю, пытаясь подняться на здоровую ногу, но в конце концов боль пересилила страх, и он упал как подкошенный. Его полный отчаяния взгляд на мгновение задержался на отстойнике, и по выражению его глаз я догадался, что он хочет заползти туда: он мог бы попытаться выплыть потом из свиного дерьма, он мог спастись в нем от самих свиней, – и мне подумалось, что если бы он это сделал, то тем самым, безусловно, искупил бы часть своей вины.

И тут он исчез из виду: свиньи заслонили его от нас своими тушами. Мгновение воздух сотрясали только перестук копыт и хрюканье, а затем животные накинулись на своего мучителя. Доу издал отчаянный вопль – скорее, вопль удивления, чем страха, – но его крики тут же потонули в рокочущем гуле десятков копыт, хозяева которых пытались протолкаться мимо своих сородичей поближе к жертве. Животные яростно хрюкали – хрю-хрю здесь и хрю-хрю там.

Мы с Мелфордом описали большую петлю и, вернувшись к свинарнику, обнаружили, что все свиньи уже собрались вокруг эпицентра крика. Те животные, которые оказались дальше всего от Доу, уже спокойно стояли, растерянно глядя по сторонам, будто только что проснулись. Еще минута – и все звуки стихли. Свиньи некоторое время постояли без движения – казалось, они были совершенно растеряны, – а затем одна за другой, по очереди, двинулись прочь от отстойника. Словно очнувшиеся лунатики, они покидали берег отстойника и скрывались в чахлой поросли деревьев.