В зале остались только Мормино и Прести, все остальные вышли из дома. На улице уже стемнело. Труповозка увезла тело. Прести обратился к Мормино:

— Скажешь им, что мы уехали?

— Хорошо.

Пожав плечами, Прести догнал остальных агентов. Услышав шум мотора и шум колес по гравию, Мормино наконец решился пройти к жене и брату погибшего. Он знал, что друг не выдаст его даже при самых печальных обстоятельствах своей жизни, но все же вынужден был соблюдать осторожность. По каким-то обрывкам фраз Прести мог понять, что они давно знакомы. В последнее время Мормино предпочитал, чтобы его связь с журналистом «Воче» оставалась не замеченной представителями прокуратуры и полицейскими.

Он постучал в дверь, на которую ему указал Прести. Не услышав ответа, нажал ручку и вошел. В центре небольшого салона на отреставрированных старинных стульях сидели очень близко друг к другу Марко и Клаудия. Трудно было сказать, кого из них сильнее поразил неожиданный удар. Полицейский подошел к женщине, она, не вставая с дивана, автоматически пожала протянутую ей руку.

— Мои соболезнования.

Мормино обратился к Марко, который, казалось, не видел его вовсе.

— Мне очень жаль. Полицейские уже ушли, — сказал он, — дом в вашем распоряжении. Сбор улик закончен.

— Спасибо, — ответила Клаудия, не глядя на него.

Марко вышел из ступора, обнял ее за плечи и притянул к себе.

— Одну минутку, — сказал он, обращаясь к Мормино, — мы можем поговорить?

Полицейский кивнул. Марко неуклюже поднялся и вышел из комнаты вместе с Мормино. Когда они остались наедине, по-прежнему не глядя другу в глаза, он сформулировал свою просьбу:

— Клаудия просит не проводить аутопсию. Ее обязательно нужно делать?

— Да, в таких случаях вскрытие обязательно. Хотя у нас нет сомнений и, может быть, мы сможем его избежать.

— Спасибо заранее. Даже если вы проведете вскрытие, не говорите об этом Клаудии, хорошо?

— Это будет непросто. При аутопсии тело остается в Институте судебной медицины дольше обычного. Лучше все же попробуем избежать этой процедуры.

— Постарайся что-нибудь сделать, пожалуйста.

— Как ты себя чувствуешь? — Марко сейчас внушал ему даже больше беспокойства, чем женщина. Она дала волю чувствам, Марко же пытался держать ситуацию под контролем, — возможно, это помогало ему справиться с болью. По работе Паоло часто приходилось сталкиваться лицом к лицу со смертью, и он не раз наблюдал подобную реакцию. Мормино понимал, что, улаживая формальности, связанные с похоронами, люди бессознательно пытаются отгородиться от произошедшего, но рано или поздно выходят из оцепенения и не знают, что еще им нужно делать и куда деть себя. И тогда, в образовавшейся пустоте, начинают сознавать постигшую их катастрофу. Вот почему Мормино боялся, что очень скоро у его друга произойдет нервный срыв.