После этих слов противоречивых чувств и эмоций только прибавилось. Но Алисия чуточку смягчилась.

— Почему ты согласилась взять приемного ребенка?

— Мы очень хотели иметь детей. Но я так и не смогла забеременеть.

— Ты знала о моих биологических родителях?

— Конечно, нет. Я думала, что удочерение состоялось по всем правилам.

— Но папа-то знал, что это не так.

Мать пожала плечами, словно пытаясь ей объяснить, что некоторые вопросы лучше оставить безответными.

— Как я уже говорила, эти люди разрушили его жизнь. Должно быть, он так понимал справедливость.

— Подожди секунду. Ты что — хочешь сказать, что мои биологические родители подложили бомбу, убившую его семью?

— Ну нет. Я ничего не знаю про этих людей — ни кем они были, ни чем занимались. Но при всем том являлись повстанцами.

— Стало быть, заведомо виновны?

Мать не ответила, но Алисия упорно ждала, не желая, чтобы она отделалась молчанием. Наконец мать сказала:

— Надо понимать, какое тогда было время. Твой отец, я уверена, стремился только к тому, чтобы дать любящую семью и обеспечить безоблачное будущее невинному ребенку, чьи родители отнюдь не были невинными.

Алисия кивнула, но не потому, что согласилась с матерью, а просто уяснив ее позицию.

— Давай на время оставим вопрос, есть ли смысл в подобной логике. Меня больше беспокоишь ты и твои слова.

Шум, все время доносившийся из-за двери, неожиданно усилился. Судя по всему, прибыла новая партия гостей. Уходить же, похоже, никто не торопился.

— Нам действительно пора спуститься, — сказала мать.

— Я уже почти закончила.

— Мы можем поговорить об этом позже.

— Нет, я хочу поговорить об этом сейчас.