— Вы Ирма Ран? — спросил он по-немецки.
Она повернулась к нему. Ее серебристые волосы доходили до плеч. На желтовато-бледном лице — ни следа косметики. Круглый морщинистый подбородок, в глазах застыло выражение сострадания и сочувствия.
Помолчав, она сказала:
— А я все ждала, когда же вы приедете.
— Откуда вы меня знаете? Мы же никогда не виделись.
— Но я вас знаю.
— Вы знали, что я приеду?
— Да, Якоб говорил, что вы приедете. А он никогда не ошибался… особенно во всем, что касалось вас.
Только сейчас Мишнер понял:
— В письме. Том самом, что он отправил из Турина. Он там это написал?
Она кивнула.
— То, что я ищу, у вас?
— Может быть. Вы приехали сюда сами по себе или по чьей-то просьбе?
Вопрос был странным, и Мишнер ответил не сразу.
— Я приехал ради церкви.
Она снова улыбнулась:
— Якоб сказал, что вы так и ответите. Он хорошо вас знал.
Ирма с Катериной обменялись рукопожатиями.
— Очень рада познакомиться с вами, Катерина. Якоб писал, что, возможно, вы приедете вместе.