— Когда?

— На инаугурации… завтра.

59

59

Самолет «Дельта», летевший рейсом 1967, Нью-Йорк (Ла-Гуардиа) — Вашингтон (Национальный аэропорт Рейгана), приземлился в 8:33 вечера, опоздав на полчаса. Детектив первой категории Джон Франсискас вышел из самолета вторым. Первой вывезли пожилую даму с фиолетовыми волосами в инвалидной коляске. По указателям он отыскал стойку проката машин. У него было два-три друга в столичной полиции, кого он мог бы попросить забрать его из аэропорта, и даже кое-кто из патрульных в Мэриленде. Все они хорошие ребята, но не хотелось никого впутывать в это дело. Времени вычислять, кто друг, а кто враг, не осталось. Показав удостоверение, Франсискас оформил машину и получил от нее ключи, затем вышел на тротуар дожидаться автобуса до автостоянки. Пожалуй, снег здесь шел еще сильнее, чем в Нью-Йорке: валил огромными пушистыми хлопьями, словно море гусиного пуха зависло в воздухе. Подъехал автобус. В тусклом свете пасмурного вечера детектив бросил взгляд на свое отражение в окне. «Вид паршивый», — подумал Франсискас. Так же паршиво он себя и чувствовал.

Во время полета, где-то между Трентоном и Геттисбергом, он все-таки решил согласиться на операцию. Двадцать лет со швом на груди лучше, чем двадцать лет без него. Ему даже пришла в голову безумная идея переехать в Лос-Анджелес и устроиться консультантом в какую-нибудь телепередачу про полицейских. Им же надо, чтобы кто-то сказал, как бывает на самом деле. Лично ему надоели все эти телевизионные преступления. Хотелось, чтобы все происходило по-старому. Так, как ему известно. Держать парня на лестничной клетке недостроенного небоскреба «Джексон проджектс» в два часа ночи, пока тот не выдаст преступника. Или переться в Чаппакуа, следуя одной лишь интуиции, и вернуться оттуда с отпечатками пальцев, которые неопровержимо докажут, кто совершил убийство двадцать пять лет назад. Может, он даже пригласит с собой Вики Васкес. В жизни он совершал и более безумные поступки.

Франсискас поднял глаза и посмотрел на небо. Все сводилось к следующему: даже если он нашел преступника, его работа в полиции закончилась. Нельзя плюнуть в лицо шефу и спокойно жить дальше. Эспозито — мстительный сукин сын и такого никогда не простит. Франсискас позаботится, чтобы операцию ему оплатили за счет городского бюджета. Его поддержат друзья из профсоюза. Лейтенант был прав. Тридцать четыре года в полиции — это целая карьера. Кто сказал, что в шестьдесят два нельзя начать все сначала?

Подъехал автобус. Он вошел и показал водителю квитанцию с номером взятой напрокат машины.