– Я давно хотел до тебя добраться, Маклауд.

Преодолевая боль, Кабан ответил:

– Я не Маклауд… Я – Кабан.

– Чем докажешь?

– Наколка… Наколка на груди.

Кабан дышал тяжело, хрипло. Студент рванул на Кабане липучки разгрузки. Потом вытащил нож, вспорол куртку. Увидел, что свитер на груди Кабана пропитан кровью. Он вспорол свитер и футболку. Увидел маленькую дырку на груди. По ее размеру догадался, что это пуля с «Джедая». Из дырки толкчами выплескивалась кровь, заливала вытатуированную свирепую, клыкастую кабанью голову на левой стороне груди.

– Где Маклауд? – спросил Студент. Кабан не ответил. Студент схватил его за ворот куртки, тряхнул, закричал: – Маклауд где?

Кабан снова ничего не ответил. В его глазах уже была дремотная поволока смерти.

Они успели доехать до конца Партизанской, когда сверху упал яркий белый луч, схватил машину. Водитель напряженно спросил:

– Что такое?

Глеб спокойно ответил:

– Это «Джедай».

Почти одновременно с Энергетиков на Партизанскую выскочил автомобиль. Ослепил дальним светом, а громкий голос сверху произнес:

– «Сабурбан» три пятерки, приказываю остановиться, выбросить наружу оружие, выйти всем из машины с поднятыми руками. Вам будет сохранена жизнь.

Глеб сказал:

– Значит так: я сейчас выброшу автомат и выйду с поднятыми руками.

– Ты что, Глеб?

– Не перебивай, Битый. Я сейчас выйду с поднятыми руками. Начну орать, что мы сдаемся. Как только услышишь: сохраните мне жизнь! – бросишь мне свой автомат. Я начну стрелять по «Джедаю», а вы выскакивайте из машины и как зайцы разбегайтесь во все стороны. Может, кому повезет.

Голос «Джедая», а в действительности голос пилота-оператора – произнес:

– У вас десять секунд. Черех десять секунд открываю огонь.