Гренс повернулся к коллеге:
— Но здесь остались другие.
— Другие?
— Янника Педерсен. Девочка из Хельсингборга. И еще три, которых бродяга видел в комнате под Альстрёмергатан. И все те, что находятся в папке сестры милосердия. — Он махнул рукой в сторону Стокгольма. — Здесь их тоже хватает. Уличных детей. — Он хлопнул ладонью по перилам трапа. — Я спущусь туда снова. Вытащу наверх детей. И убийцу Лиз Педерсен тоже. Всех тамошних обитателей вытащу на поверхность.
Свен Сундквист слушал, но теперь перебил, срывающимся от волнения голосом:
— Ты не получишь разрешения, Эверт.
— Все равно спущусь, если захочу.
Свен узнал это выражение лица: Гренс принял решение.
— Надеюсь, ты не прикажешь мне в этом участвовать?
— Ты же знаешь, я могу.
— Эверт, советую тебе не делать этого.
До сих пор Свен Сундквист никогда не отказывался выполнять приказ. Но если Эверт Гренс будет настаивать, если потребует его участия, он впервые в жизни это сделает.
*
Ветер крепчал, мороз тоже.
Последний взгляд на самолет, взлетевший к небу, которое через час-другой станет совсем темным.
Они зашагали по коридору, ведущему в главный терминал Арланды, среди людей с одинаковыми сумками на колесиках, слишком маленьких, громыхающих по твердому полу.
Когда оба миновали зал прибытия, у Гренса зазвонил мобильник — долгие сигналы, которые упорно не прекращались до самого лифта в здании парковки. Тогда только Гренс ответил. Потом закричал: