Еще один кадр из прошлого всплывает в сознании.

Вот здесь он ударил меня. А здесь стояла Аня, разбившая в кровь ноги в открытых сандалиях.

Ни слова не говоря, я разворачиваюсь и карабкаюсь назад. Сердце бешено бьется, и ужас смыкает пальцы на моем горле, но теперь у меня нет выбора. Я вижу ее призрак, он маячит прямо передо мной. Я вижу развевающиеся на ветру волосы. Грустный взгляд, брошенный через плечо.

— Мила! — окликает меня женщина.

Но я продолжаю двигаться вперед, продираясь сквозь кусты, пока не оказываюсь на дороге. «Здесь, — проносится у меня в голове. — Вот здесь стояли фургоны. Здесь нас ждали мужчины». Память оживает, и в мозгу всплывают страшные картины. Мужчины, с вожделением оглядывающие нас, когда мы раздеваемся. Девочка, которую насилуют прямо у фургона. И Аня. Я вижу Аню, которая неподвижно лежит на спине, а мужчина, изнасиловавший ее, застегивает штаны.

Аня шевелится, неуверенно встает на ноги, словно новорожденный теленок. Такая бледная, такая худенькая, просто тень.

Я бреду за призраком Ани. Пустыня усеяна острыми камнями. Колючая трава пробивается сквозь песок, и Аня бежит по этим колючкам, наступая на них своими окровавленными ногами. Задыхаясь от рыданий, она бежит, как ей кажется, навстречу свободе.

— Мила!

Я слышу тяжелое дыхание Ани, вижу ее светлые волосы, струящиеся по плечам. Перед ней простирается пустыня. Если бы она могла бежать быстрее, если бы она могла…

Раздается выстрел.

Я вижу, как она спотыкается и ее кровь брызжет на песок. Но она все равно встает на колени и ползет по колючкам, по камням, острым, как осколки стекла.

Гремит второй выстрел.

Аня падает, белая кожа на буром песке. Здесь она упала? Или там? Я хожу кругами, лихорадочно пытаясь отыскать то место. «Где ты, Аня, где?»

— Мила, скажи нам что-нибудь.

Я вдруг останавливаюсь, не отводя глаз от песка. Женщина что-то говорит, но я почти не слышу ее. Я могу только смотреть на то, что лежит у моих ног.

— Отойди, Мила. Не надо смотреть, — ласково просит меня женщина.

Но я не могу двинуться с места. Я стою как вкопанная, а двое мужчин опускаются на корточки рядом со мной. Один из них натягивает перчатки и разгребает песок, под которым обнаруживаются обтянутые кожей ребра и коричневый череп.

— Похоже, женский, — говорит он.

Некоторое время все молчат. Горячий ветер несет нам в лица пыль, и я зажмуриваюсь. Вновь открыв глаза, я замечаю, что из-под песка показалась большая часть тела Ани. Изгиб ее тазовой кости, коричневое бедро. Пустыня решила отпустить ее, и она вновь выбирается на свет.