Неодобрение Джулиана не имело отношения ни к «невинности» письма, ни к каким-либо другим подробностям встречи.

— О Господи! — простонал он. — С какой стати тебе взбрело в голову встречаться с Лео Локайер-Фоксом? Они ведь с отцом друг друга не выносят.

Губы Элеоноры снова возмущенно поджались.

— Ах, я все понял! — воскликнул он с сарказмом в голосе. — Ты получала настоящее удовольствие оттого, что смогла оплатить Джеймсу и Алисе за их высокомерие. А может, ты думала, тебя начнут принимать за особу королевской крови, как только Лео займет свое место в Особняке после смерти полковника? Конечно, ты рассчитывала на его особую благодарность за то, что обольешь его папашу грязью!

«Какое-то одно или даже все предположения Джулиана верны», — подумал Монро, наблюдая за тем, как лицо Элеоноры покрывается красными пятнами.

— Не будь таким вульгарным! — крикнула она.

Глаза Джулиана сверкнули злобой.

— А почему ты меня не спросила? Я бы тебе рассказал, чего стоит благодарность Лео Локайер-Фокса. — Он соединил большой и указательный пальцы в кружок. — Ноль! Ни-че-го! Он неудачник, как и его сестричка. Парочка паразитов, живущих за счет отца. Она алкоголичка, а он игрок. И если Джеймс окажется таким идиотом, что оставит им Особняк, они продадут его еще до похорон отца.

Монро, допрашивавший обоих детей Алисы, знал, что характеристика, которую дал им Джулиан, абсолютно верна.

— Создается впечатление, что вы знакомы с ними лучше, чем ваша жена, — заметил он. — Как могло так получиться?

Джулиан повернулся к Монро:

— Я сужу только по слухам. Фермеры — арендаторы Джеймса знают их обоих, и сына, и дочь, уже много лет, и они доброго слова о них ни разу не сказали. Все о них одного мнения — испорченные, избалованные дети, превратившиеся в совсем пропащих взрослых. Пол Сквайерс говорил, что они должны были унаследовать деньги Алисы после ее смерти… но в прошлом году она переписала завещание, когда Джеймс уволил своего предыдущего адвоката и взял Марка Анкертона. Вот почему на похоронах они демонстрировали к отцу открытую неприязнь. Оба ожидали получить по полмиллиона, а не получили ничего.

Монро знал, что это неправда. И дочь, и сын Локайер-Фоксов унаследовали каждый по пятьдесят тысяч, хотя по сравнению с полумиллионом такие деньги и могли показаться «ничем».

— А вы были на похоронах?

Джулиан кивнул:

— Я стоял в самом конце и почти ничего не видел, кроме множества голов… Но их враждебность по отношению к отцу была заметна всем присутствующим. Джеймс и Марк сидели с одной стороны, а Лео и Элизабет — с другой. После похорон они даже не попрощались с бедным стариком Джеймсом… Конечно, они считали, что он убедил Алису изменить завещание. — Он бросил на жену осуждающий взгляд. — И конечно, их поведение развязало языки многим местным женщинам. Родители всегда виноваты… Дети всегда невинны и чисты… Ну и всякое такое дерьмо. — Он презрительно усмехнулся. — Джеймсу страшно не повезло с детьми. Бедняга! Детей надо учить розгой, и начинать следует как можно раньше.