– Мне не нравится, когда ты чувствуешь себя таким несчастным. – Она положила руку ему на бедро. – Мне очень жаль, что у тебя на этот раз не получилось.
Пелл вспоминал то, что произошло восемь лет назад на суде по делу Кройтонов, когда он повернулся и взглянул своими голубыми, как лед, глазами на прокурора Джеймса Рейнольдса, чтобы запугать его, вызвать растерянность. Но Рейнольдс не отвел взгляд, а посмотрел Пеллу прямо в глаза и… рассмеялся, затем повернулся к присяжным, подмигнул им и прибавил какую-то соленую шуточку.
И они тоже рассмеялись.
Все его усилия были потрачены впустую. Его чары не сработали. Пелл был с самого начала уверен, что ему удастся добиться оправдательного приговора, что он заставит присяжных поверить, что убийцей был Джимми Ньюберг, а он, Пелл, – одной из жертв. И все его действия были следствием самообороны.
И вот Рейнольдс смеется, словно Пелл – ребенок, строящий рожи взрослым.
Да еще называет сыном Мэнсона…
Управляет
А это уже непростительный грех. Нет, не то что он был обвинителем Пелла. Таковых в жизни Дэниэла имелось много. Но то, что он управлял им, обращался с ним как с марионеткой на потеху публике.
Вскоре после того председатель коллегии присяжных зачитал вердикт. И Пелл потерял все: свою вожделенную горную вершину, свободу, независимость, «семью». Все! Вся его жизнь рухнула из-за одного презрительного смешка.
И вот теперь Рейнольдс – угроза для Пелла, не менее серьезная, чем Кэтрин Дэнс – конечно же, скроется. Его будет очень сложно отыскать.
Пелл аж задрожал от ярости.
– С тобой все в порядке, детка?
Пелл рассказал Дженни о Рейнольдсе, рассказал все, что тогда произошло в суде, – историю, которая никому не была известна.
И как ни странно, она не сочла ее такой уж необычной.
– Ужасно! Моя мать часто поступает так: смеется надо мной в присутствии других людей. И иногда даже бьет. Но думаю, что когда над тобой прилюдно смеются, это гораздо хуже. Намного, намного хуже.
Пелла искренне тронуло ее сочувствие.
– Да, любимая… Ты прекрасно держалась сегодня вечером.
Она улыбнулась и сделала характерный жест – крепко сжала кулаки.
– Я горжусь тобой. Ну, пошли в номер.