— Ваша честь, — продолжал Феррагамо, — обвиняемый является закоренелым гангстером, человеком, которого Министерство юстиции считает главарем крупнейшей преступной группировки, человеком, который, судя по материалам нашего расследования и по показаниям свидетелей, совершил убийство, мотивы которого связаны с борьбой в сфере наркобизнеса. — Сделав классическую оговорку по Фрейду, он добавил: — Это не личная месть, это факт. — После этого присутствующим оставалось только гадать, что же такое «личная месть».

Ясно было, что этот человек давненько не выступал в суде. Мне тоже не часто доводится появляться в этом заведении, но даже я по сравнению с этим клоуном выглядел приличнее. Я слушал, как мистер Феррагамо делал все, что в его силах, чтобы испортить дело, почти выигранное обвинением. Несколько раз меня подмывало вмешаться, но я напоминал себе слова, сказанные одним из последователей Макиавелли Наполеоном Бонапартом: «Никогда не мешайте вашему противнику, когда он делает ошибки».

Я взглянул на судью Розен и увидел, что она была явно не в восторге от этого выступления. Но даже судье следует дважды подумать, прежде чем попросить федерального прокурора заткнуться, и чем больше Феррагамо разглагольствовал, тем больше у меня появлялось шансов изложить все мои аргументы.

Самым интересным было то, что Феррагамо начал говорить о вещах, не имеющих никакого отношения к вопросу об освобождении под залог. Он излагал якобы имевшиеся у Белларозы проблемы, касающиеся торговли наркотиками, говорил о его сложных отношениях с колумбийскими и прочими мафиозными группировками. Вероятно, он вообразил, что попал на пресс-конференцию.

— Торговля героином, прежде традиционно сосредоточенная в руках «Коза ностры», то есть итальянской мафии, теперь является лишь малой частью наркооборота. Преступный клан Белларозы пытается взять под свой контроль торговлю кокаином и крэком. Для этого ему нужно устранить всех возможных соперников. Вот почему и произошло убийство Хуана Карранцы.

Дружище Альфонс, почему бы тебе тогда не нарисовать мишень на лбу у Белларозы и не отвезти его в колумбийский квартал? Я посмотрел на Фрэнка и увидел, что он загадочно улыбается.

— Мистер Феррагамо, — вмешалась наконец судья Розен. — Я думаю, все мы понимаем, что вы уверены в причастности обвиняемого к совершению этого убийства. На то и нужен суд. Но предварительное заключение — это не наказание, а мера предосторожности, и мистер Беллароза считается невиновным, пока его вина не доказана судом. Я бы хотела услышать ваши доводы в пользу того, по какой причине он должен быть заключен под стражу.