— Когда мы вернемся на кухню, нужно будет заняться им как следует, — пообещала Элен. — Мы должны продолжить то, что не удалось Стефану. Я уверена, ему еще есть, что нам рассказать, хоть он этого и не подозревает.

Я согласно кивнул, уже в третий раз, и на этот раз особенно внимательно, прочитав расчеты. Ошибки не было, наоборот, внимательно изучив все проведенные работы, я пришел к мрачному выводу: Зэнгер специально установил в воротах устройство, которое приводило в действие сенсоры крепостной решетки. Подрядчик оставил предостережение, которое свидетельствовало, что эти сенсорные контакты ни в коем случае нельзя оставлять включенными, так как через пять секунд решетка должна обрушиться. При этом решетка не приводилась в действие, если вы заезжали во двор. Если же попытаться покинуть двор при включенных сенсорах, то происходило то, что мы уже проверили с Эдом на собственной шкуре — смертельно опасное обрушение решетки. Я сказал всем, что я об этом думаю.

— Но… — Юдифь, не понимая, потрясла головой и, несмотря на царящую темноту, я заметил, что Элен заметно побледнела. Только Марию не смутила моя интерпретация, она продолжала нервно перелистывать классные журналы, которые ей передала Элен. — Ну, и какой во всем этом смысл? Кому придет в голову такая гадость?

— Тому, кто готов к тому, чтобы выложить четырехзначную сумму за то, чтобы построить это безумие, — сухо сказала Элен. — Тому, для кого эта установка, которая запрет людей в этой крепость, имеет огромный смысл.

По звуку ее голоса и по ее позе было не трудно понять, о чем она думает, когда говорит. По всей вероятности, она была права, когда она сравнивала нас с крысами в клетке, как минимум в том пункте, что это была не цепь следующих одна за другой случайностей, что мы застряли здесь. Мы были заперты здесь по чьей-то воле. Я снова вспомнил, как необычно холодно в этом старом учительском общежитии.

— И все это было сделано еще два года назад, — пробормотал я. — Уже несколько лет назад Зэнгер принял решение заманить сюда людей. Он…

Элен удивленно вскрикнула и не дала мне договорить. Во время наших рассуждений она задумчиво раскрыла большую черную кожаную папку, которую вместе с другими предметами вынула из среднего ящика и положила на столешницу красного дерева вместе с ключами и расчетами.

— Строительные планы! — воскликнула она. В первый раз за этот вечер к моему удивлению присоединилось радостное чувство. Элен тоже была довольна.

— Это чертежи 1940 года, — констатировала Юдифь при первом беглом взгляде на верхний пожелтевший лист целой стопки покоробившихся от времени листов бумаги.