Водитель притормозил, медленно проехал мимо главного входа, потом резко повернул налево.

— Пожалуйста, — попросил Фаррелл. — Высадите меня здесь.

Однако водитель пропустил его слова мимо ушей и остановился у охраняемого шлагбаума. Он опустил окно, высунулся наружу и нажал несколько кнопок.

— Я не понимаю…

Шлагбаум начал подниматься.

Наконец Фаррелл понял, что происходит. Ярость захлестнула его, он разразился потоком ругательств, которые становились все грязнее, пока «шевроле» поворачивал на задний двор, где Фаррелл увидел ожидавших его полицейских.

Увидел, как Китсон и водитель кивнули друг другу, когда они остановились.

Самир Карим, хлопнув дверью, вылез из машины. Приближаясь к Китсон, он медленно, протяжно вздохнул. Она положила руку ему на предплечье и так и держала ее, пока они разговаривали, наблюдая за тем, как двое молодых мужчин выбираются с заднего сиденья машины, а двое полицейских в форме наклоняются, чтобы вытащить Адриана Фаррелла.

Фаррелл сопротивлялся и ругался, когда на него надевали наручники, он всем телом устремлялся туда, где стояли Китсон и Карим, — всего в шести метрах от машины, у черного входа.

— Ты, ублюдок, ты же сказал мне, что ты водитель такси! Ты же сказал мне!

Карим обернулся, такой же злой, как и Фаррелл, но владеющий собой.

— Ерунда. Я ничего не говорил. Ты лишь посмотрел на меня и решил, что я водитель вызванного для тебя такси.

— Никто тебя силком в машину не волок, — добавила Китсон. — Ты сделал поспешные выводы.

«Точно, как Торн и предполагал».

— Мне угрожали, — Фаррелл переводил взгляд с одного полицейского на другого, повторял обвинения, желая убедиться в том, что каждый полицейский в пределах слышимости верно истолковал его слова. — Мне, блин, угрожали!

Руки у Китсон все еще дрожали, когда она подошла к задержанному и остановилась, ожидая, пока он перестанет орать. Несколько секунд спустя она бросила это безнадежное занятие и принялась исполнять свои обязанности, произнося слова, которые даже не нужно было подбирать.

Предъявила Адриану Фарреллу обвинение в убийстве Амина Латифа.

Пока она говорила, думала о том, сколько сил понадобилось Торну, чтобы убедить ее пойти на такое. Он напомнил ей о том, как она «завладела» ДНК Фаррелла, указал на то, что она уже совершила несколько «не принятых» поступков, и уверил в том, что делу совсем не повредит, если она совершит еще парочку подобных поступков.

— Добро пожаловать на скользкую дорожку! — сказал он.