Она ответила не сразу.
— Он сказал, что мы оба сядем за решетку.
— Понятно. Обернул на вас же ваши дурацкие угрозы, да?
Она закрыла глаза.
— Да.
Торн удовлетворенно проворчал:
— А в тюрьму вы не хотели…
— Он спрашивал меня, каково это — жить без сына, — сказала она. Ее голос треснул, а на лице была написана непреклонность, когда Торн взглянул на свою пассажирку. — Он спросил меня, что бы я почувствовала, если бы потеряла их обоих. Если бы провела — сколько бы там дали? — лет за решеткой, а они выросли бы без меня.
Она поправила на груди ремень безопасности.
— Нет, в тюрьму я не хотела.
— Это не оправдание, — ответил Торн. — Вы же сами признались, что не знаете, что происходит у этого человека в голове. Вы боялись, что он потерял над собой контроль.
— Я разговаривала с ним, — оправдывалась Мэгги. — Пыталась его успокоить, если хотите, утешить. Но все это ради Люка…
Торна вдруг как громом поразило, Мэгги Маллен даже отшатнулась от него, прижалась к двери, когда он вновь посмотрел на нее.
— Что вы рассказали ему о расследовании?
Ее молчание было красноречивым ответом.
— Вы сообщили ему, что мы обнаружили отпечатки пальцев, да? Что у нас есть отпечатки Конрада Аллена на видеокассете? Что мы вот-вот установим адрес?
— Я думала, он остановится, когда узнает, что полиция вышла на след. Я хотела, чтобы он сдался.
— А как же Кэтлин Бристоу? — Торн не только ей, но и себе задавал этот вопрос, прокручивая в голове события в хронологическом порядке, расставляя все на свои места. Кэтлин Бристоу убили до того или после, как допросили ее убийцу? — Он знал, что мы собираемся с ним побеседовать, да? Вы рассказали ему, что мы интересуемся Грантом Фристоуном, опрашиваем всех членов комитета…
— В любом случае это бы выплыло наружу, — ответила она. — Я имею в виду то, что произошло. Я думала, что, если смогу его убедить, он вернет мне Люка.
— Вы ошиблись. — Торн до пола вдавил педаль газа, сжал руль. — Он убил ее точно так же, как убил Конрада Аллена и Аманду Тиккел. И мне кажется, все три смерти — на вашей совести!