Роза стояла в коридоре с розовым одеялом в руках. Я упал перед ней на колени.

— Рози! Почему ты не в кроватке?

— Я испугалась, папа. Я услышала крики.

И действительно, внизу кричали по-немецки. Послышался громкий топот.

— Все хорошо, Роза, — сказал я. — Послушай, я сейчас уложу тебя в кроватку, но сначала я снова хочу сыграть в ту игру, ладно? Только скажи мне, где я живу и где живешь ты, и я уложу тебя в кроватку, расскажу сказку, и все будет хорошо.

— Я не хочу, папа. Мне страшно.

— Ну же, Рози, где живет папа?

Я понимал, что поступаю неправильно, это все равно что вынюхать дозу кокаина стоимостью тысяча долларов всего за одну неделю, но так я тоже делал. Я думал, что мне любой ценой необходимо прямо сейчас услышать ответ на этот вопрос, в противном случае я умру.

Могу представить себе, какое у меня в тот момент было лицо, потому что в глазах Розы я видел ужас. Она начала всхлипывать. Я схватил ее за плечи и встряхнул.

— Говори же, черт побери!

Роза заплакала, и у меня за спиной послышался крик Лотты, да и кто бы не закричал, увидев маньяка, схватившего маленькую девочку и размахивающего ножом? А затем чья-то рука обхватила меня за шею и отдернула назад, нож отлетел в сторону, и Франко вместе с одним из славян повалил меня, вопящего, на пол, после чего появился Креббс, спустил мне штаны и вколол что-то такое, от чего мой мозг выключился.

Я пришел в себя в маленькой белой комнате, привязанный мягкими ремнями к больничной койке, во рту пергаментная сухость, отвратительный привкус старых газет. Я что-то прохрипел, и меня услышали, потому что появилась медсестра (или кто-то, выдающий себя за медсестру), пощупала мой пульс и дала стакан воды и соломинку, чтобы можно было пить лежа. Она произнесла что-то ласковое по-немецки, и вскоре после этого в поле зрения появился бодрый молодой мужчина. На нем был белый халат и модные очки с двойными линзами в черной оправе, и он сказал, что его фамилия Шлик и он психиатр, занимающийся мной.

Я сказал:

— Мир представляет весь набор существующих фактов.

Шлик недоуменно заморгал, затем улыбнулся.

— Ах да, Витгенштейн. Вы изучали его работы?

— Нет, — признался я. — Просто всплыла одна фраза.

— Ага! Ну да ладно. Мистер Уилмот, вы знаете, где находитесь?

— В больнице?