Теперь обернулся уже Кеннеди — проверить, нет ли кого поблизости.

— Ты уверена, что видела именно Клэя?

— Абсолютно.

Он не заметил в ее ответе ни тени сомнения, и от этой ее уверенности ему стало не по себе.

— Почему?

— Потому что я его видела. Своими глазами. Я ехала навстречу.

Он замер, пытаясь в полной мере оценить значение услышанного и возможные последствия этого нового свидетельства для Грейс, своей семьи, Винчелли, Монтгомери, всего города.

— Где это было?

— По дороге на Госсет. Я возвращалась в город. Он ехал в противоположную сторону, из города. Да, еще. Следом ехала его мать на своем стареньком «форд-фэр-лейне».

Кеннеди помассировал виски. Прошло столько лет, а Дженис разговорилась только теперь?

— Но почему ты еще тогда ничего никому не сказала?

— Не забывай, мне было только семнадцать лет.

— И что?

Дженис пробубнила что-то в ответ — так тихо, что он не разобрал ни слова.

— Что? Говори яснее.

— Непонятно? Мне пришлось бы рассказать, что я делала за городом так поздно, — сердито бросила она.

Стоявший неподалеку Лу Бертрам обернулся и удивленно посмотрел на них. Кивнув Дженис, чтобы следовала за ним, Кеннеди отошел в дальний угол.

— И что же ты делала?

— Не хочу говорить.

— Теперь отмалчиваться уже поздно.