— Это мне следует извиняться. Я был молод и глуп. А сегодня хочу, чтобы ты все это забыла.

Ее ладонь скользнула по груди, по животу, ниже…

— Самое подходящее время. — Она обняла его и потянула к себе.

Дрожа от нетерпения и сдерживаемого желания, Кеннеди осторожно опустился на нее. Она приняла его легко и с готовностью, и ему едва не хватило первого же прикосновения.

Выгнувшись ему навстречу, Грейс приподняла бедра и застонала, когда он вошел в нее.

— Вот так, да. Я хочу так. У меня еще никогда так не было.

Наверно, в этих словах был какой-то особенный смысл, но искать его Кеннеди уже не мог. Его переполняли ощущения, как полузабытые, так и совершенно новые.

— Невероятно, — прошептал он и задвигался, подчиняясь звучащему в крови ритму.

В какой-то момент веки ее опустились, и он остановился, но продолжил, когда она снова открыла глаза. Те глаза, что пленили его первым же взглядом. Глаза, в которых он ловил отражение всего, что она чувствовала. Грейс моргнула, и он, поймав губами ее сосок, добавил огня.

Ритм нарастал, тела бились и скользили, влажные и разгоряченные, но идеально сошедшиеся в этом отчаянном любовном танце, где каждый искал и находил, брал и отдавал в равной мере. Забыв обо всем, они растворились друг в друге, слились воедино.

— Это… чудесно, — прошептала она сбивчиво, в короткой паузе между вздохом и выдохом, обнимая его еще крепче. — Чудесно.

Он хотел большего. Чтобы она получила все. А потому заставил себя сбавить темп, чтобы растянуть, продлить наслаждение как можно дольше. Но было поздно. Она выдохнула его имя, забилась в его руках, и сдерживаться уже не было сил.

Он спал, тесно прижавшись к ней, и она слушала его глубокое, ровное дыхание. Кровь несла по венам покой и умиротворение. Ей было тепло и уютно. Она достигла состояния, когда человеку ничего не нужно, когда он всем доволен. Никогда еще с ней не случалось ничего подобного. Но все же Грейс не засыпала. Все происходящее казалось сном. И то, что она в доме Ивонны, и то, что занимается любовью с Кеннеди Арчером. Разве такое может быть наяву?

Она осторожно подвинулась, поправила подушку. Его пальцы по-хозяйски сомкнулись на ее груди, но она не стала поворачиваться, потому что знала — стоит дать ему возможность, и он захочет того же. Они уже опробовали несколько вариантов, но первый так и остался лучшим. Вот только презервативов больше не осталось, и Грейс сильно сомневалась, что он захочет дарить ей ребенка.

— Грейс? — пробормотал сонно Кеннеди.

— Что?

— Я все же думаю, что нам стоит пойти завтра на фейерверк.