Паркс пришел в ярость.

— Почему, черт возьми, он не рассказал мне об этом сразу?!

— Я не знаю, — ответила она и подумала, что и с ней Кинг не слишком откровенничал. — Может, он больше уже никому не доверяет.

— Так вы установили, что Скотт был военнопленным в той деревне во время войны?

— Да, я разговаривала с одним агентом, который об этом знает.

— Другими словами, кто-то туда явился, захватил бункер и сделал Скотта пленником в собственном доме?

— Шон не исключает, что это может быть простой инсценировкой, чтобы сбить нас со следа.

— И где сейчас наш выдающийся сыщик?

— У себя дома. Прорабатывает какие-то версии. Он не склонен делиться своими соображениями и дал понять, что хочет побыть один.

— Кого волнует, чего он хочет?! — возмутился Паркс. — Возможно, он уже знает все ответы, но молчит, будто язык проглотил!

— Послушайте, Джефферсон, он изо всех сил старается докопаться до истины. И у него свои методы.

— От его методов меня начинает тошнить!

— Я поговорю с ним. Может, мы встретимся чуть позже.

— Я не знаю, сколько еще здесь пробуду. Не исключено, что задержусь до завтра. Поговорите с Кингом и постарайтесь вбить ему в голову, что скрывать от нас информацию просто недопустимо! Я не хочу даже думать о том, что у него есть еще что-то, о чем мы не знаем. Но если это так, я запру его в камере, очень похожей на те, что вы сегодня оба видели. Я понятно выражаюсь?

— Более чем.

Она повесила трубку и направилась в спальню, где лежал рюкзак. По дороге Мишель, погруженная в свои мысли, обо что-то споткнулась и упала. Поднимаясь, она со злостью посмотрела на весло. Оно было наполовину засунуто под кровать вместе с остальным имуществом, принесенным из машины. Теперь все помещения оказались забиты спортивным снаряжением и амуницией, а спальня превратилась в дистанцию для стипль-чеза. Мишель спотыкалась о вещи уже третий раз. Больше так продолжаться не может!

Мишель вела борьбу со своим барахлом и, конечно, не подозревала, что все детали ее разговора с Джефферсоном Парксом были перехвачены сложной системой из проводов и схем. Под телефонным кабелем отеля скрывалось недавно появившееся там устройство, о котором владельцы гостиницы не имели ни малейшего представления. Это устройство было настолько чувствительным, что позволяло улавливать не только все звуки внутри номера, но и слова абонента, с которым Мишель разговаривала по телефону.

В полумиле от гостиницы у дороги был припаркован крытый фургон. Человек из «бьюика» прослушал разговор в третий раз и остановил пленку. Он взял трубку, набрал номер и, поговорив несколько минут, на прощание сказал: