Он проявил достаточно ума, чтобы сослаться на американского автора, который упомянул о детской сексуальности на три года раньше него самого. Этого доказательства скромности хватило, чтобы расстроить планы большинства его критиков.

Коротко говоря, лекция увенчалась таким триумфом, что Юнг сразу понял — ему не затмить учителя.

Тем не менее наступила его очередь взять слово. Он выбрал более легкую тему: ассоциативные тесты, которые они с Фрейдом использовали во время допроса Менсона. Юнг подумал, что прагматичные американцы по достоинству оценят метод, способный вывести преступника на чистую воду.

Но он был вынужден смириться с мыслью, что Фрейд одержал решительную победу. В памяти публики он, Юнг, останется номером два, учеником, тенью.

Его захлестнула волна обиды. На секунду ему показалось, что он понимает темные страсти, подчинившие себе жизнь Германа Корда.

Он глубоко вздохнул по методу даосских монахов, систему упражнений которых он долго изучал, и поднялся на кафедру.

— Я верю в силу имени, — произнес он вместо приветствия. — Я имею в виду связь между именем человека и его характером, образом мыслей… Заметили ли вы, например, что доктор Фрейд, чья фамилия означает по-немецки радость, ратует за принцип удовольствия? А я, Карл Юнг, буду вечно молодым и заранее прошу у вас прощения за ошибки, которые объясняются моей неопытностью…

Публика одобрительным гулом встретила начало его речи.

Чувствуя приятное возбуждение, Юнг очертя голову ринулся в словесную битву за славу, хотя и знал, что она заранее проиграна.

…Едва Грейс смогла самостоятельно встать на ноги, она сразу отправилась на угол Сорок второй улицы и Седьмой авеню, где находился величественный театр «Нью-Амстердам», самый большой театр Нью-Йорка. Тот, в котором она всегда мечтала играть.

В этот утренний час там было безлюдно. В тишине богатые декорации сиреневых, зеленых и золотых оттенков, скульптуры животных, расставленные вдоль лестниц, ветви, опутавшие колонны в вестибюле, казались обломками ушедшего золотого века, музеем минувшей радости.

Грейс подошла к огромной сцене в форме яблока, поднялась по ступеням и очутилась на гладких подмостках.

Она взволнованно окинула взором красные кресла. И увидела, что у нее есть зритель, стоящий в центральном проходе.

Доктор Зигмунд Фрейд.

Она задрожала, закрыла глаза и услышала знакомый голос.

— Я пришел попрощаться с вами, — сказал Фрейд. — Я возвращаюсь в Европу.