Злой пришелец в романе не упоминался. Враг — воплощение ненависти Джима Айренхарта к самому себе. Понимая, какой опасности подвергается, Джим постарался спрятать эти чувства так глубоко, чтобы они никогда не вырвались из-под контроля.

В голове у Холли щелкнуло, словно включили внутренние радиопомехи, и на экране мозга вспыхнула новая картина: она лежит в гробу, мертвая, но почему-то чувствует, как черви грызут ее изнутри («умри, умри, умри, умри»), ощущает зловонный запах собственного разлагающегося тела и на внутренней стороне крышки гроба как в зеркале видит отражение своего полусгнившего обезображенного лица. Она поднимает костлявые руки, колотит по сырым доскам и слышит, как звучат глухие удары и их эхо замирает в толще тяжелой плотной земли… Снова библиотека.

— Ради Бога, Холли, что с тобой?

— Ничего.

— Холли?

— Ничего. — Нельзя показывать Врагу, что она испугана.

Холли снова уткнулась в книгу.

В конце романа Джим Джемисон спас будущего президента, а Друг снова нырнул в пруд, напоследок приказав мальчику забыть о встрече с чужой цивилизацией: «ЗАПОМНИ МЕНЯ КАК СМУТНЫЙ СОН, КОТОРЫЙ ТЫ КОГДА-ТО ВИДЕЛ». Когда свет в стене погас навсегда, все записи в блокноте бесследно исчезли.

Холли захлопнула книгу.

Некоторое время они с Джимом сидели молча, глядя на яркую обложку «Черной мельницы».

Вокруг нее тысячи стран, эпох и народов, спрятанных под потрепанными обложками книг, словно яркий свет лампы, укрытый от глаз под тусклым старым абажуром. Холли почти физически чувствовала их напряженное ожидание. Стоит раскрыть любую из книг — и оживет целый мир ослепительных красок и острых запахов, зазвучат смех, рыдания, крики и шепот. Книги — хранилище снов.

— «Сны — двери», — сказала она Джиму. — Любая книга — тоже подобие сна. Сон Артура Уиллота о контакте с пришельцами стал для тебя выходом из тупика, помог забыть страшную мысль о том, что ты не сумел спасти родителей.

С того момента, как она показала Джиму блокнот с ответами Друга и он прочел слова: «ОН ЛЮБИТ ТЕБЯ ХОЛЛИ. ОН УБЬЕТ ТЕБЯ ХОЛЛИ», лицо Джима покрывала смертельная бледность. Сейчас она заметила, что его кожа начала понемногу приобретать прежний оттенок.

В глазах все еще таилась ночная тень тревоги, но в мятущемся загнанном взгляде ей почудился слабый, едва заметный проблеск, заставивший ее поверить, что Джим сумеет принять правду такой, какая она есть.

Именно это и испугало Врага и заставило предпринять новые отчаянные попытки.

Миссис Глинн вернулась в зал и стала что-то писать за столом.

Понизив голос до еле слышного шепота, Холли спросила Джима: