— Думаю, говорить буду я, — объявила она, — потому что, когда я сказала, что у меня есть две минуты, я именно это имела в виду. Разговор будет короткий, потому что я хочу, чтобы вы поняли одну-единственную вещь: чем бы вы ни занимались, прекратите это.

— Откуда вы знаете, чем я занимаюсь?

— А вы как думаете? Нам уже был звоночек от милейшей миссис Мильярини, которая сообщила, что вы ее шантажируете. Поверьте мне, Джек, — а я буду называть вас Джеком, поскольку все настолько глупо, что я не в силах заставить себя называть вас мистером Келлером, — внушите себе, что вы не хотите шантажировать никого из семейства Мильярини. Просто не хотите вы этим заниматься, и все тут. Она говорила, что готова обвинить вас во взломе и проникновении в ее квартиру, и поверьте, это было бы самое любезное, что она могла бы сделать в данной ситуации.

— Так вы знаете, что владелицей квартиры, с балкона которой упал Кид, была она?

— Я офицер полиции, черт побери, и, конечно, я знаю об этом! Вы как думаете, я на что трачу свое время? А вот знаете ли вы, что она владеет еще двумя квартирами в этом же доме? Она купила их в качестве вложения капитала и сдает. Это деловое предприятие, квартирами владеет ее компания. — Маккой начала произносить слова скороговоркой. Похоже, она с каждой минутой волновалась все сильнее. — Вот так. А если вам любопытно, то я скажу, что ваш друг, скорее всего, не платил ни доллара за проживание в этой квартире. Я эту дамочку видела и знаю, что она за птица, но это не мое дело. И не ваше. Мы поговорили с ней о наркотиках, которые найдены в квартире, и мы удовлетворены ее объяснениями. Она утверждает, что понятия не имеет ни о каких наркотиках. Вот это было наше дело, и об этом мы позаботились. Ее этот факт еще больше удивил, чем вас! Так что, Джек, я предлагаю следующее: прекратите ее запугивать и перестаньте надоедать мне.

— А вам известно, что она ранила его ножом?

— Нет, — ответила Маккой, и ее раздражение немного утихло. — Я этого не знала. Когда?

— Четыре или шесть недель назад. Она бросилась на него с ножом и порезала ему руку выше локтя.

— Такой жалобы к нам не поступало. А незначительные проявления насилия при домашних ссорах не стоят ни шиша, Джек.

— Один звонок от жены мафиози — и это все, что нужно, чтобы вы прекратили расследовать дело?

— Перестаньте упрекать меня, когда сами не знаете, о чем говорите, потому что все это меня действительно очень злит. Нет никакого дела, нет никакого, черт побери, расследования!

Она уже, не стесняясь, кричала на Джека. К ним шагнул другой офицер полиции, но Маккой отмахнулась от него, дав понять, что все нормально. Повернув голову к Джеку, она произнесла чуть более сдержанно: