— Вам будет жаль еще больше, если вы этого не сделаете. Потому что я намерена выяснить, каким именно рейсом вы вылетаете. Я это могу сделать с помощью пары звонков по телефону. Нам, полицейским ищейкам, это раз плюнуть, и я это сделаю быстрее, чем вы доберетесь до аэропорта. А теперь я вам скажу, что произойдет, если вы откажетесь побеседовать со мной лично: вы приедете в этот свой аэропорт, подойдете к стойке регистрации, а там вас схватят за жабры два страшных охранника. Они вас арестуют, скрутят вам руки за спиной, наденут на вас наручники. И привезут сюда, ко мне. А я к этому времени успею сильно разозлиться. Поэтому я предлагаю вам отложить рейс и полететь в Англию попозже. А теперь ждите меня в своей квартире, а я постараюсь подъехать к вам как можно скорее. Договорились?

Последовала долгая пауза. Наконец Маккой услышала, как женщина на другом конце провода пробормотала:

— Договорились.

Сержант Маккой так хрястнула трубкой по аппарату, что он едва не треснул. Она вскочила и чуть не налетела на Льюиса, который все еще стоял рядом и ловил каждое ее слово.

— Вы правда это можете? — выдохнул он. — Вы действительно можете выяснить, каким рейсом она летит, и велеть охранникам арестовать ее?

— Льюис, — сказала Маккой, — да мне повезет, если я заставлю долбаную кабину лифта остановиться на нашем этаже. Но ведь дамочка этого не знает, верно? — А когда Льюис от восхищения вытаращил глаза, она сказала: — А теперь прогляди эту папочку еще разок и скажи мне, к какому адвокату обращалась Кэролайн, когда получала свой ограничительный ордер.

— Это был Херб Блумфилд, — с готовностью сообщил Льюис. — Я уже проверил.

— Вот молодчина, — похвалила его Маккой. — Из тебя еще может получиться полицейский.

Затем Маккой отправила двоих полисменов на Западную Девятую улицу, к дому номер шестьсот двадцать семь, дабы они позаботились о том, чтобы Эмма Риэм, подозреваемая в убийстве как минимум четырех человек, была на месте к тому времени, как она сама туда доберется.

Маккой узнала Блумфилда. Она видела его в квартире Затейницы. Но она знала и его репутацию. Он был адвокатом для богатеньких, и в его офисе на Парк-авеню все говорило об этом. Вся мебель, кроме стеклянного журнального столика, была обита коричневой кожей. Пресс-папье на письменном столе отделано коричневой кожей. Большинство книг на полках стеллажей — в коричневых кожаных переплетах. Письменный прибор и тот был украшен коричневой кожей. Маккой порадовалась тому, что в Хербе Блумфилде было не меньше пятидесяти фунтов лишнего веса, иначе — она в этом не сомневалась — он был бы одет в коричневый кожаный костюм, а не в консервативный, из сукна с узкой полосочкой, и белую рубашку с галстуком.