Наглый вызов, послышавшийся Кот в звуке автомобильного гудка, был явной насмешкой, которой оказалось достаточно, чтобы снова разбудить ее гнев. Кот смотрела в окно и даже не думала, что это могут быть последние в ее жизни сумерки. Ей было лишь немного жаль, что за все свои двадцать шесть лет, она слишком часто была одна и что рядом не было никого, кто мог бы вместе с ней любоваться закатами, звездным небом и стремительным водоворотом грозовых туч. Ей хотелось, чтобы в свое время она вела себя с людьми более открыто, вместо того, чтобы уходить в себя, превращая собственную душу в спасительный платяной шкаф. Теперь, когда ничто больше не имело значения и когда способность проникновения в чужую душу ничем не могла ей помочь, Кот поняла, что в одиночку выжить гораздо труднее, чем вместе с кем-либо еще. Да, Котай лучше многих знала, что жестокость, страх и предательство имеют человеческие черты, однако она недостаточно хорошо представляла, что мужество, доброта и любовь тоже обладают человеческим лицом. Надежда не была чем-то, что Кот могла бы создавать сама, своими руками — как, например, вышитые наволочки или салфетки, — и не являлась субстанцией чисто внутренней, которая могла бы вызревать в ее тщательно оберегаемом уединении, как накапливает клен основу для сладкого сиропа. Надежду можно было обрести лишь в общении с другими людьми, не взирая на опасность, протянув им навстречу руки и распахнув перед ними тяжелые врата собственного сердца.

Эта открывшаяся Кот истина казалась теперь очевидной и предельно простой, однако она пришла к ее пониманию с опозданием и под воздействием экстремальных обстоятельств.

Время, когда она могла действовать в соответствии с этим новым знанием, было безвозвратно упущено, и она умрет так же, как и жила — в одиночестве.

Кот ожидала, что это последнее нелицеприятное откровение вызовет новые потоки слез, но вместо этого она просто почувствовала себя в стране еще более унылой, чем прежде — если еще недавно внутри нее расстилалась просто серая пустыня, то теперь Кот оказалась в саду, где не было ничего, кроме камней и холодного пепла.

Взгляд Кот все еще был устремлен за окно, и ее отвлекло от мрачных раздумий размытое темное пятно, движущееся в сгущающихся сумерках. И хотя от слез перед глазами все плыло, Кот увидела, что для добермана это пятно слишком велико.

Но Вехс же уехал, а никакого человека здесь не может быть!

Кот быстро вытерла глаза рукавом свитера и моргала до тех пор, пока странный силуэт не стал виден более отчетливо. Это был олень. Вернее, самка оленя, поскольку у нее не было рогов. Олениха легким шагом шла от холмов через задний двор, держа курс на запад и время от времени останавливаясь, чтобы ущипнуть сочной молодой травы. За время, что Кот прожила на ранчо в округе Мендочино, она узнала, что у вапити сильно развит стадный инстинкт и что они часто путешествуют большими группами, но эта самка, похоже, была одна.