— У вас есть его фотографии, сделанные до этого пресловутого несчастного случая?

— Есть одна. На теннисном корте на ранчо за несколько недель до происшествия.

— Покажите.

Коваленко долго щелкал «мышкой», перебирая файлы, пока наконец не нашел нужный:

— Вот, смотрите.

Щелк.

Николас во все глаза смотрел на экран. Кабрера был сфотографирован на значительном отдалении. В теннисном облачении он покидал корт, держа в руке ракетку. Ничего нового: мужчина, физически сложенный так же, как Реймонд, — и все. Мартену запомнились светлые волосы и брови Реймонда, когда тот впервые попал в руки полиции. Тут же был типичный брюнет — мужчина с темными волосами и бровями, к тому же с более крупным носом. Совсем другое лицо.

— Это все, что у вас есть из более раннего периода?

— Да.

— Может, что-нибудь еще есть в Москве?

— Сомневаюсь.

— Почему?

— Вы и за этот снимок спасибо должны сказать. Кабрера очень тщательно охраняет свою частную жизнь от посторонних. Никаких съемок для прессы, никаких статей.

— Но вы-то не представитель прессы. Вы же сами только что доказали, что при необходимости можете достать любые фотографии.

— Мистер Мартен, тогда это было не столь уж важно.

— Что — это?

Коваленко явно замялся:

— Ничего.

Однако Мартен не отставал:

— Что именно не было важно?