77
77
Ганс Лоссберг. 41 год, женат, трое детей. Все, как у Коваленко, который сам подметил сходство. И все-таки оно было неполным, так как Лоссберг был мертв — смерть наступила от инструмента, острого как бритва. Тем же способом были убиты Дэн Форд и Жан-Люк Вабр. А вот отпечатков преступник не оставил. Впрочем, какая разница! Мартен и Коваленко молча переглянулись: Реймонд побывал в Цюрихе.
— Не могли бы мы осмотреть рабочее место герра Лоссберга? — осведомился Коваленко, прервав молодого и дружелюбного инспектора Генриха Вира из полиции Цюрихского кантона, который подробно посвящал их в детали преступления, разъясняя, когда и как все произошло.
Пятнадцать минут спустя они осматривали просторное подсобное помещение в здании «Гроссмюнстер прессе», полиграфической фирмы на Царингеештрассе. Оба увлеченно рылись в ящиках с макетами в поисках клише меню, которое было недавно отпечатано или подготовлено к печати. Они не имели представления, что это за меню. Разве что оно могло быть на русском языке или иметь какое-то отношение к семейству Романовых.
Битый час они работали впустую. Ситуацию омрачало безапелляционное заявление Берты Риссмарк, менеджера типографии. Дородная пятидесятилетняя дама с подчеркнуто резкими манерами уверяла, что они заняты поисками вещи, которой не существует в природе. Являясь владельцем полиграфической фирмы, покойный Ганс Лоссберг работал также ее единственным торговым агентом. Так было на протяжении всех последних пятнадцати лет. И, насколько известно госпоже Риссмарк, за это время «Гроссмюнстер прессе» ни разу не печатала какого-либо меню. Компания специализировалась на производстве деловых бумаг — ведомостей для описи, этикеток для грузов и прочего.
Еще одна сложность заключалась в том, что Лоссберг сам, буквально вручную, обрабатывал все счета, которые исчислялись тысячами. У него была собственная система архивирования документов — пятнадцать металлических шкафов, по четыре ящика в каждом. И уж совсем плохо было то, что некоторые счета годами лежали мертвым грузом, а досье никто не обновлял и не выбрасывал. Особую досаду вызывал тот факт, что все эти документы не были классифицированы ни по дате, ни по тематике, а просто хранились в алфавитном порядке.
Все это означало поиски иголки в стоге сена. Жаль только, не было ни малейшего представления о том, в каком стогу искать. Да и существовала ли иголка? Однако делать нечего — оставалось лишь рыться в бумагах, рассматривая со всех сторон каждый заказ и счет. Этот изнурительный процесс отнимал ценное время, особенно с учетом того, что у Реймонда могли оставаться еще кое-какие невыполненные планы.