— О господи! Господи…

Ему дали свободу.

24

24

Николас Мартен повернулся и побежал.

Впереди была залитая огнями улица, звучала музыка. Громкая, какую любят в барах и ночных клубах. Он оглянулся. Улица за его спиной была пуста. Еще тридцать секунд — и Мартен выбежал на другую, оживленную, наполненную ночным движением. По тротуарам тек густой поток пешеходов. Мартен тут же вступил в этот поток, постаравшись быстрее смешаться с толпой на тот случай, если люди, державшие его в плену, вдруг передумают и вернутся за ним.

Где он находился, в каком городе, определить было невозможно. До него долетали обрывки фраз, преимущественно немецких. Телеканал, который Мартен смотрел во время своего заточения, вещал на немецком. И с улицы тогда доносилась немецкая речь. Это позволяло предположить, что его держат где-то в Германии. И вот теперь окружавшая его уличная болтовня, похоже, подтверждала правильность догадки. Он был доставлен в Германию и, скорее всего, до сих пор оставался там. Или в каком-нибудь приграничном городе рядом с Германией.

Большие часы с электронным циферблатом в магазинной витрине показывали 1.22. На углу квартала висела уличная табличка «REEPERBAHN». А потом в глаза бросился большой освещенный щит с рекламой отеля «Гамбург Интернэшнл». Тут же мимо проплыл автобус с рекламой Гамбургского гольф-клуба на боку. Теперь уже почти не оставалось сомнений в том, что он находится в Гамбурге.

Мартен брел все дальше, пытаясь собраться с мыслями. Ему не было до конца ясно, каким должен быть следующий шаг.

Улица, по которой он шел, казалось, сплошь состояла из ночных клубов. Музыка неслась из каждой подворотни. Тут было всего намешано — рок, хип-хоп, джаз, кантри.

Он был уже в конце квартала, когда на светофоре зажегся красный и толпа встала как вкопанная. Николас стоял вместе со всеми, полной грудью вдыхая ночной воздух. Он машинально провел рукой по щетине на подбородке — настоящей бороде — и посмотрел вниз, изучая обтрепанные парадные брюки, в которых ходил с самого Давоса.

Загорелся зеленый свет, и Мартен вместе с другими отправился дальше. Вдруг вспомнилось, что его тюремщики, прежде чем развязать ему руки, сунули что-то в нагрудный карман смокинга. Карман действительно оттопыривался. Внутри оказался небольшой пухлый пакетик из коричневой бумаги. У него не было ни малейшего представления, что там могло быть, и он, выйдя из толпы, приблизился к ярко освещенной витрине, чтобы получше рассмотреть пакет. Из него Мартен извлек свой бумажник и пластиковый конверт размером с ладонь. К его немалому удивлению, содержимое бумажника осталось в целости и сохранности, хотя и несколько пострадало от воды в результате плавания по горной реке. Здесь были английские водительские права, студенческое удостоверение Манчестерского университета, две кредитные карточки и сумма в евро, которая «тянула» примерно на три сотни долларов. Плюс фотография Ребекки у озера в Юре. Почему-то у него появилось желание взглянуть на обратную сторону снимка. Кто-то нацарапал карандашом: «Царица».