— Джо Бак, — прошептал парень. — Пеллэм, Пеллэм. Я Сынок. Очень приятно наконец встретиться с тобой лицом к лицу.

«Кольт» уже выскочил из-за пояса, курок был наполовину взведен, но тут Сынок взмахнул тяжелым гаечным ключом, с силой обрушив его Пеллэму на руку. Громко хрустнула сломанная кость; удар был настолько сильный, что на запястье образовалась большая рваная рана. Хлынула кровь. Закатив глаза, Пеллэм вскрикнул и рухнул назад, ударившись затылком о бочку. Та глухо загудела, словно колокол в сырую погоду.

Отложив гаечный ключ, Сынок подобрал револьвер Пеллэма и сунул его за пояс. Затем достал из кармана наручники.

И зажигалку.

30

30

Первой мыслью Пеллэма было: «Почему нет боли? Почему я ничего не чувствую? Он ее сломал. Он сломал мне руку…»

Из рассеченного запястья хлестала кровь.

Сынок, поставив Пеллэму на лбу его собственной кровью кастовую отметку, нагнулся и стал рыться в своих карманах. В конце концов он достал маленький серебристый ключик от наручников. У него тряслись руки. Длинные, волнистые волосы стекали с головы струями воды.

«Почему я не чувствую боли?» — думал Пеллэм, уставившись на свою изуродованную руку.

— Если ты хочешь узнать, кто это был в конторе адвоката, — равнодушным голосом произнес сумасшедший парень, — я тебе скажу: это был твой дружок Алекс. Долбанный стукач. Я прикатил его туда из своей квартиры в пустой бочке — пришлось сложить ублюдка пополам. Не сомневаюсь, это путешествие ему совсем не понравилось. И я оставил Алекса под лампочкой для загара. Мне нужно было стряхнуть со своей спины всех вас, педерастов-ковбоев.

Сынок отпер один браслет наручников и кивнул в сторону зрительного зала.

— Это будет последний пожар. Пошли, предлагаю занять место в первом ряду. — Грубо схватив Пеллэма за шиворот, Сынок рывком поднял его на ноги. — Мы отправимся все вместе, Джо Бак, долбанный антихрист, твою мать… Ты, я и еще тысяч пять хороших и порядочных людей.

Ударом ноги он опрокинул бочку, и пенистая жидкость разлилась по коридору, затекая в зрительный зал. За первой бочкой последовала вторая.

— Это мой «сироп», — небрежным тоном объяснил Сынок. — Мое собственное изобретение. Видишь ли, одного только бензина недостаточно. Бензин — дерьмовая штука. Низкая точка воспламенения, большая вспышка, относительно холодное пламя — и все кончено. Я в свое время знавал одного поджигателя…

Сынок принялся отпирать второй браслет наручников. У него страшно тряслись руки. Остановившись, он сделал глубокий вдох. Хотя Пеллэма тошнило от запаха горючей жидкости, Сынка он, похоже, наоборот успокоил. Снова занявшись наручниками, он продолжал: