Гнетущий ужас, который Палестрина почувствовал в предутренний час, очнувшись от ночного кошмара, где его преследовали несущие болезнь духи, уже в следующую минуту после того, как Томас Добряк рассказал ему о благополучном разрешении затруднения с Ли Вэнем, неожиданно и необъяснимо обернулся благом.

Менее часа назад ему позвонил Пьер Вегген и сказал, что, несмотря на признание Ли Вэня в преднамеренном отравлении озер «психически больным сотрудником инспекции по качеству воды», как о том сообщили в своем официальном сообщении китайские власти, Пекин все же решил не отказываться от грандиозной работы по полной реконструкции своей системы водоснабжения. Это решение должно было успокоить и сплотить встревоженную и перепуганную нацию и одновременно показать всему миру, что правительство страны полностью владеет ситуацией. Из чего следовало, что, невзирая на сбой, «Китайский протокол» Палестрины продолжает осуществляться. Вдобавок Томас Добряк убедительно заверил его, что со смертью Ли Вэня и Чень Иня не осталось никакой возможности проследить связь между событиями в Китае и Римом. А вскоре твердая рука Томаса Добряка запишет заключительную страницу этой истории, устранив последнюю опасность утечки информации; это будет сделано здесь, в Ватикане, куда вредная моль прилетит на свет пламени — ни отец Дэниел, ни его брат не являют собой Смерть, посланную враждебными духами, они всего лишь досадная помеха, с которой нужно разделаться.

Так что святейший отец заблуждается, и тяжесть, лежащая на его плечах, — это вовсе не тень смерти Палестрины, а лишь душевная и духовная слабость старого и боязливого человека.

148

148

10 часов 15 минут

Роскани, только что не дрожавший от волнения, закусив зубами костяшку пальца, смотрел на медленно двигавшийся в их направлении маневровый тепловоз. Локомотив был старым и потрепанным, грязные пятна масляных потеков почти сплошь скрывали его некогда ярко-зеленую окраску.

— Рановато, — заметил Скала с заднего сиденья.

— Рано, поздно… Приехал, и хорошо, — отозвался Кастеллетти, сидевший впереди рядом с Роскани.

Они вели наблюдение из синего «альфа-ромео» Роскани, стоявшего на полпути между стрелкой, от которой отходила ветка к ватиканской стене, и станцией Сан-Пьетро. Когда грязно-зеленый локомотив приблизился, до них донесся скрип тормозов, и рокочущая машина стала замедлять ход. Через несколько секунд тепловоз прополз мимо них. И вскоре остановился. Помощник машиниста спрыгнул с подножки и не спеша направился к стрелке. Детективы видели, как он отомкнул замок стрелочного механизма, наклонился и потянул за рычаг, переводя стрелку. Через несколько секунд он выпрямился и помахал рукой. Дизельный двигатель выплюнул из трубы черное облако дыма, и локомотив переполз с главного пути на ответвление. Когда он отъехал на достаточное расстояние, стоявший возле стрелки железнодорожник махнул опять, и тепловоз остановился. Помощник машиниста вернул стрелку в прежнее положение и забрался по лесенке в кабину тепловоза.