Двери отделения неотложной помощи со скрежетом разъехались в стороны. В зал ожидания вбежал Билл Брейверман в окровавленной куртке. За ним шли Хэлберт и еще один полицейский. Вошедшие заметили ее, и сердце у Элен забилось чаще.

— Миссис Глисон! — окликнул ее Хэлберт, устало улыбаясь. — Как ваш сын?

— Пока еще неизвестно.

— Здесь хорошие врачи, не волнуйтесь.

Хэлберт сел на стул напротив, а второй полицейский устроился наискосок. Билл Брейверман сел рядом с полицейскими и враждебно посмотрел на нее исподлобья. Губы у него были плотно сжаты. Откуда у него на куртке кровь? А, догадалась Элен, наверное, он нес на руках Кэрол… Элен не могла заставить себя посмотреть в глаза отцу Уилла.

— Мне очень жаль вашу жену, — сказала она.

— Спасибо, — хрипло каркнул Билл, по-прежнему меряя ее враждебным взглядом. — Мне бы хотелось услышать от вас, что произошло.

Хэлберт предостерегающе поднял руку.

— Мистер Брейверман, я ведь вам уже говорил: официальные показания мы снимем позже.

— А я хочу знать сейчас, — не оборачиваясь, ответил Билл. — Она здесь, мой сын в больнице, моя жена мертва. Я имею право знать, что случилось.

— Мистер Брейверман, вам придется подождать. У нас свои правила…

— А мне плевать на ваши правила!

Заметив, что Хэлберт начинает терять терпение, Элен подняла руку.

— Ничего страшного, — сказала она. — Он действительно имеет право знать, что случилось, и сейчас можно обойтись без формальностей.

Хэлберт поджал губы.

— Тем не менее позже мы все равно пригласим вас в участок для дачи показаний.

— Хорошо. — Элен набрала в грудь побольше воздуха и, передвинувшись на краешек стула, посмотрела Биллу в глаза. — Все началось с листовки, которую я получила по почте. Там была фотография похищенного мальчика.

Она наскоро рассказала Биллу и полицейским, как узнала про Эми Мартин и Роба Мура. Время от времени Хэлберт что-то записывал в блокноте. Наконец, Элен перешла к сегодняшним событиям.

— Я боялась, что Мур найдет нас с Уиллом и убьет. Я решила увезти мальчика, но опоздала. Мур все-таки вломился ко мне в дом.

Хэлберт перебил ее: