«А вы уверены, что я был в универмаге?»

«Разберемся и с универмагом. Шестаков поможет. Он товарищ цепкий, сумеет разговорить Бузыкина, сумеет найти с ним общий язык. А пока я поговорю с Мисюком».

— Прошу вас, товарищ Мисюк! — громко сказал Демин, распахнув дверь в коридор.

В кабинет вошел толстый коротковатый человек, одетый во все тесноватое, из чего Демин заключил, что поправился Мисюк совсем недавно, не успел еще сменить одежду. Отчего можно потолстеть так быстро? Болезнь! Нет, глаза возбужденно блестят, ему интересно участвовать в следствии, поскольку вины за собой не чувствует. Изменение семейных обстоятельств? Нет, обычно и свадьба и развод на какое-то время заставляют человека худеть. Скорее, продвижение по службе…

— Давно поменяли работу? — спросил Демин напропалую.

— Да не то чтобы поменял… Перевели.

— Повышение?

— Да, можно и так сказать… Уже больше года.

— Спокойней стало?

— Не сравнить! Ни тебе нервотрепки, ни беготни…

— Понятно. Подойдите к столу. Вот несколько портретов. Посмотрите, нет ли здесь человека, которого вы знаете, видели, встречали?

— Как же нету, вот он! — короткий палец Мисюка твердо уперся прямо в переносицу Нефедова.

— Где вы его видели?— задавал Демин вопрос для протокола.

— Приходит, главное, около недели назад, ведет себя по-хамски, спрашивает… Слушай, говорит… И… нехорошее слово сказал. Кочерыжкой обозвал,— Мисюк склонил голову набок и пристально посмотрел Демину в глаза — осознал ли тот оскорбительность этого слова.— Дергачев, говорит, нужен. А тот уже год, как съехал. Вернее, я его съехал. Он несколько раз возвращался за вещами, потолковали, то-се… Так я узнал его новый адрес. На частный дом, говорит, съехал, к старику одному. Я все это длинному выложил. Не стал таить, чтобы… Чтобы не связываться.

Произнести такое количество слов для Мисюка было нелегким делом — он вынул большой платок, видимо, специально прихваченный для напряженной беседы со следователем, вытер лоб и преданно посмотрел на Демина. Давайте, мол, я готов, что вас еще интересует?

— В котором часу он приходил?

— Утром. Часов в десять. Ох, чреватый человек! Все глазками поигрывает, поигрывает, чтоб, значит, понял я, какой он опасный. А мне чего — я дома. У меня кочерга в углу. Вот она, под рукой. Ткнись. Нет, ты попробуй, ткнись! — Мисюк, кажется, до сих пор отвечал Нефедову на оскорбление.

— Как он был одет?

— Куртка, синие штаны, шарф…

— Шарф?