— По-моему, твои слова слегка отдают паранойей.

— Думай как хочешь. Но я предпочитаю иметь дело со знакомым дьяволом здесь, нежели с незнакомым — в Вашингтоне.

Кейт немного помолчала, потом спросила:

— Кто, по твоему мнению, может быть вовлечен в операцию прикрытия? И зачем им это?

— Откуда мне знать? В данный момент эта проблема меня не волнует. Когда бомба взорвется, тогда мы все и узнаем.

Некоторое время она задумчиво смотрела на меня, потом произнесла:

— Надеюсь, это не Джек.

— Знаешь, Кейт, мне наплевать, кто в это вовлечен. Но я не сомневаюсь, что после скандала им всем придется уйти.

Она посмотрела на меня и сказала:

— Ниточки от этого… думаю, это вполне можно назвать заговором… могут тянуться на самый верх.

— Это не моя проблема.

— Может статься, что и твоя. Я серьезно. Сеть заговорщиков может оказаться такой густой, в нее могут быть втянуты такие люди, что плохо придется нам, а не им.

— Тебе вовсе не обязательно во всем этом участвовать.

Кейт обожгла меня сердитым взглядом:

— Не смей никогда больше так говорить. — Она обняла меня за плечи. — Я это дело начала, так что заканчивать его мы будем вместе.

— Вот и славно. — Кейт, как и я, зашла уж слишком далеко, и единственным выходом для нас обоих было продолжать копать дальше — пока не покажется свет в конце тоннеля.

— Давай посмотрим пленку, — предложила она.

— Может, сначала поговоришь с Джилл Уинслоу?

— Ну… Как хочешь…

Когда в распоряжении следствия имеются и вещественное доказательство, и свидетель, то обычно первым делом изучается улика, а уж потом происходит беседа со свидетелем. В данном случае, однако, ситуация была гораздо сложнее, поэтому я решил придерживаться установленного мною ранее порядка: сначала знакомство с Джилл, потом просмотр пленки.