Услышав это признание, Эсме рассмеялась и обозвала его моральным преступником.

То время, когда Блэки вступил в схватку со своими принципами и потерпел поражение, было для нее самым счастливым. Ей доставляло наслаждение смотреть на то, как он становился беспомощным в ее объятиях. Как правило, мужчины совсем не умеют владеть собой, хотя и кичатся обратным.

— Ты превратила меня в язычника, — сдавленным от вожделения голосом промолвил Блэки. — В идолопоклонника! — прокричал он и указал в окно. — Там стоят древние римские храмы, в которых совершали богослужения настоящие язычники, — прошептал он. — Но я боготворю тебя.

Археолог приехал на виллу в приподнятом настроении, что было объяснимо. Этот маленький человечек с опаленным солнцем, обветренным лицом и взъерошенными темными волосами был одет в нескладно сидящий костюм, который давно не гладили. Его ботинки забыли, когда их чистили в последний раз. Одежда и уход за собой требовали времени, которое Уоллес Нили полностью посвящал своему любимому ремеслу. По предыдущим встречам Эсме знала, что он может поддерживать разговор только в том случае, если речь идет о Древнем Египте или Риме и о раскопках, которыми он занимался. Но сегодня это не имело никакого значения. Ни о чем другом никто все равно не хотел говорить.

Блэки разыграл целый спектакль. Он встретил Нили учтивым поклоном, потчевал его превосходным вином и дорогими яствами. Этот умник обхаживал археолога точно так же, как занимался сексом с Эсме, сдерживая кульминацию до тех пор, пока у него больше не оставалось сил терпеть.

Затем, когда Нили полностью расслабился, а Блэки уже не мог больше ждать, он попросил Эсме их извинить. Прежде чем она успела возразить, ее любовник увел Нили в библиотеку.

Эсме увидела, как за ними закрылись двустворчатые двери, и в отчаянии топнула ногой.

«Неужели Блэки полагает, что в его силах не дать мне посмотреть на это так называемое сокровище? Особенно после всего того, что я вынесла за эти месяцы, выслушивая проникнутые тревогой рассказы о нем!

Тетя Айрис строго отчитала бы меня за то, что я вышла на улицу с голыми плечами. Но она ни о чем не узнает, потому что уже поднялась к себе наверх и легла спать».

Эсме пробралась на веранду и через щелку в занавесках увидела, как Блэки зажег второй подсвечник и поставил его на письменный стол в библиотеке. Дрожащее пламя свечей осветило археолога, который развязал старый кожаный мешочек. Как только содержимое мешочка оказалось на столе, Блэки шагнул вперед, чтобы лучше видеть, и загородил собой находку.