— А во сколько приходить?

— Тут тебе не железная дорога, расписания нет. Приезжает грузовик, набирают людей и — вперед! Будешь телиться — останешься ни с чем.

Я устроился в очередь за этим парнем, но и меня быстро сморило, и я заснул, сжимая в руках лопату. Так вымотался после дальней дороги.

Я проснулся от холода и громких голосов. Уже рассвело, надо мной простиралось голубое небо. К моему удивлению, я проспал на холодном бетоне до самого утра. Вскочив на ноги, я увидел, что на площадке у реки уже толпились несколько сот человек, ожидавших, когда появятся работодатели. Я протер глаза, глотнул воды из бутылки. В этот момент на площадку, не снижая скорости, въехал грузовик.

— Грузчики, землю таскать! На строительство моста! — прокричал стоявший в кузове человек. — Пятьдесят человек!

Взметнулся лес рук. Все бросились к грузовику, опережая друг друга. Человек в кузове замахал длинным шестом, чтобы сдержать напор толпы, и добавил:

— Только те, кто с лопатами и кирками!

Я рванулся вперед. Человек глянул на меня и мою лопату и, кивнув, повел подбородком: мол, полезай в кузов! Тут же, как по сигналу, окружавшие грузовик люди, толкаясь, стали карабкаться в кузов. Остановить их распорядителю было не под силу. Кузов затрясся, несколько человек свалились на землю. Давка была прямо как в поезде. Кузов набился под завязку, и грузовик тронулся, подскакивая на неровной дороге. Из него падали еще люди, но никому не было до этого дела. Я отчаянно прижимал лопату к груди: только бы не отобрали! Щеки холодил задувавший с реки утренний прохладный ветерок. Я получил еще один урок по правилам поведения: расталкивай всех, если хочешь попасть в грузовик. Первый опыт оказался удачным.

Я проработал на стройках три месяца. Работа была простая, но тяжелая. Утро начиналось с борьбы, чтобы «попасть в обойму», потом — если повезет — работа с семи до пяти вечера. Приходилось замешивать строительный раствор, таскать стальные балки. Я выкладывался полностью за семнадцать юаней в день. Кому этого казалось мало, могли после работы на стройке еще подработать — мести улицы, собирать утильсырье. Но мне хватало моего заработка. Ведь я получал в семнадцать раз больше, чем на фабрике, когда плел соломенные шляпы. В деревне мне такие деньги и не снились. Я был на седьмом небе.

Я начал копить и, чтобы не тратить лишнего, набрал на стройке разных деревяшек, обрезков полиэтилена и соорудил возле площадки, где по утрам набирали рабочих, крошечный шалаш из этого материала. Так что во сколько бы ни приехал грузовик, я тут же выскакивал из укрытия и становился в очередь одним из первых. Парни, с которыми я водил компанию, жили в таких же лачугах и были добры ко мне — делились со мной похлебкой из потрохов, угощали выпивкой. Но так вели себя одни сычуаньцы. Китайцы вообще доверяют только землякам, кто говорит на том же диалекте.