Они ждали до заката, а потом свернули лагерь и пустились в путь. Им предстояло подняться на пять километров. В густых зарослях нельзя было продвигаться быстро, зато джунгли представляли собой хорошее прикрытие.

Через два часа, на полпути к вершине, они впервые увидели огни. Огни двигались и мигали, словно ночные светлячки.

Браконьеры так себя не ведут. Что же там происходит?

Якобус пытался связаться с базой по рации, но слышал только треск радиопомех. Они с Пего шепотом совещались, как лучше подобраться к огням.

Местность, примыкавшая к Ка-Нвамури с востока, слишком плоская и открытая. Но неподалеку протекает обмелевшая речка Нвасвитсонго, которая потом делает петлю и огибает Ка-Нвамури с запада. Дальше на речке есть плотина Эйлен-Орпен-Дам, а потом Нвасвитсонго образует маленький каньон и бежит в сторону границы. Можно пройти по берегу и подобраться к горе с тыла, а потом взобраться наверх и посмотреть, что творится на восточном склоне Ка-Нвамури.

На подъем ушло более часа. У плотины они набрели на львиный прайд; хищники были разъярены после неудачной охоты на зебру. Наконец в десятом часу вечера они заглянули за гребень Ка-Нвамури и увидели внизу людей. Блуждающих огней уже не было, зато у подошвы горы горел огромный костер. Вокруг костра сидели люди. За ними Якобус и Пего разглядели какие-то непонятные сооружения, закрытые камуфляжными сетками.

Пего тихо присвистнул и сказал: бефа, плохо. Якобус направил бинокль на людей, сидящих вокруг костра. Все были белые. В гражданской одежде.

Потом он увидел тушу, которая жарилась на костре. Антилопа импала.

Они с Пего стали совещаться. Они должны подобраться ближе. Нет, сказал Пего, пойдет он, он ведь черный как ночь, его не заметят. У самого лагеря мошута, густые заросли. Он может незаметно подползти поближе, осмотреться и вернуться. Якобус пусть остается здесь и попытается снова связаться по рации с базой. Может быть, на вершине холма связь лучше.

— Но ты вернешься ко мне?

— Конечно, ведь я оставляю с тобой бушва. — Пего ухмыльнулся их старой шутке. Он вернется, потому что именно Якобус несет продовольствие.

— Чечиса, — сказал Якобус — одно из немногих известных ему слов языка мапуленг. Скорее!

Пего исчез в темноте, а Якобус переместился на вершину холма и включил рацию. Нажал кнопку и прошептал:

— Браво-один, прием, говорит «Жюльет Папа». — И вдруг он услышал голос — очень громкий и четкий, ему даже пришлось прикрутить звук.

— «Жюльет Папа», назовите ваше местонахождение! — Голос был незнакомый, он не принадлежал радистам с базы.