— Да, конечно, если вы дадите распоряжение.

— Значит, этого я и требую — перехватить аннулирование доступа к моим счетам и немедленно перевести деньги в швейцарский банк или куда-нибудь в подобное место, где он не мог бы получить их. — Эллис для пущего эффекта сделала паузу. — И если вы поможете мне, я выплачу вам 50 000 долларов.

У Джулии отпала челюсть.

— Это моя годовая зарплата!

— Вы убедитесь, что через несколько часов деньги могут стать вашими.

Нокс кивнул:

— Сделай это, Джулия. Я помог ей, и она щедро рассчиталась со мной. Мы действуем вместе, и если ты переправишь письмо не в тот департамент, как ты объяснила, никто ни о чем не догадается. Ты сохранишь свою работу и получишь деньги.

— Это хороший план, Джулия. Нокс прав. Это куча денег, и если у вас есть ребенок, они пригодятся вам, верно?

— Откуда вы знаете, что у меня есть ребенок? — Джулия снова нахмурилась, и Эллис забеспокоилась: неужели она сказала что-то не то?

— На вашей машине я увидела рисунок ребенка в коляске.

Джулия погрузилась в странное молчание.

Нокс просиял.

— У тебя есть ребенок? У меня три сына.

Джулия выдавила улыбку.

— У меня один. Его зовут Джеймс. Джеймс Альберт. Ему два с половиной года.

— Где он? — Нокс посмотрел наверх. — Спит?

Эллис обратила внимание, что в аккуратно убранной гостиной нет никаких игрушек и что они не разбудили ребенка своим звонком в дверь.

— Он в больнице, — ответила Джулия. — Уже третью неделю. У него лейкемия.

— О нет. — Нокс снова коснулся колена Джулии. — Мне так жаль.

— Я молюсь, чтобы все обошлось. Доктор сказал, что я не должна терять надежды. Детский рак излечим. — Джулия тяжело вздохнула, и Эллис поняла, что открывается благоприятная возможность.