— Вижу.

Наверное, она включила маленькую флюоресцентную лампу, которая освещала кухонный стол; в голосе ее слышалось облегчение.

— Хорошая девочка. Теперь вернись и очень осторожно закрой дверь на кухню. Сделаешь это для меня?

— Конечно. Ты заберешь меня, Ник?

Я далеко не был в этом уверен. Может, мне стоило сейчас остановиться и просто сказать ей, чтобы она открыла дверь и ждала меня? Нет, к черту. Эвану в любой момент могут сообщить о смерти Симмондса.

— Само собой заберу, но только если будешь делать, что я скажу, договорились? Прижми телефон к уху и очень осторожно закрой дверь.

До меня донесся характерный скрип.

— Теперь подойди к раковине, посмотри под ней и поставь все бутылки и все, что под ней стоит, на стол. Сделаешь это для меня?

— Хорошо.

Наступила тишина, потом послышался негромкий стук переставляемых бутылок и банок.

— Я все поставила.

— Отлично! А теперь очень тихо прочти, что написано на этикетках. Сможешь?

— Нет, не могу.

— Почему?

— Тут слишком много всего и слишком темно, я не могу.

Я узнал эту дрожь в голосе: она больше не хотела выполнять мои команды.

Черт, как все затягивается!

— Все в порядке, Келли, просто подойди к выключателю у двери и зажги свет. Не спеши. Сделаешь?

— Хорошо, — прогнусавила она, словно у нее заложило нос.

Я уже прекрасно знал этот звук. За ним, если я не буду осторожен, последуют слезы — и провал.