Он резко обернулся. Енох… вылезал из дыры в мостовой, из которой только что выбрались люди раввина.

— Ты чего так долго? — спросил Амит, распахнув руки для объятия.

Не переставая внимательно следить за вертолетами, зигзагами прошедшими над ними, Енох подбежал к археологу.

— Что за чертовщина здесь творится? Мы что, опоздали?

— Не уверен, — ответил Амит, с удивлением оглядывая друга.

Енох был бос и вымок до нитки. Бледное, с синевой лицо делало его похожим на ходячего мертвеца. Под мышкой правой руки были зажаты три «галила».

— Бог ты мой, а с тобой-то что стряслось?

— Долго рассказывать, — бойко ответил Енох, обеспокоенный мыслью, что Амит обдумывает план нападения со своим игрушечным пистолетиком. — Выбрось эту пукалку и возьми вот.

Он сунул ему в руки «галил».

— Премного благодарен, — ответил Амит, уверенно ухватив автомат левой рукой.

— Они внутри?

Енох отстегнул магазин от третьего «галила» и опустил автомат на землю сада.

— Боюсь, что так, — мрачно ответил Амит.

— Раввин и… сколько с ним? — спросил Енох, засовывая магазин в карман.

— Осталось девять. С оружием, по-моему, только двое или трое.

— Шансов поболе, чем в Газе.

— Намного.

— А женщина?

— Пока жива.

— Хорошо.