— Быть того не может, — стояла на своем Шарлотта.

— Вот как? — вскинул голову раввин. — В таком случае я спрошу вас: когда Иисус на Тайной вечере назвал того, кто предаст его, пытались ли другие ученики остановить Иуду?

«Верно подмечено», — подумала она и ответила:

— Нет.

На самом деле они все отправились на Оливковую гору, чтобы дожидаться там представителей первосвященника храма, как и задумал Иисус. Слова остались, а истина утеряна. Еще одно доказательство того, как необходимо устное наследие.

Раввин крепко сжал пальцы в кулак.

— Если рассматривать содержание текстов в соответствии с их историческим контекстом, Библия излагает самую удивительную повесть человечества, эволюцию духовности, изменившейся от метафорических ритуалов жертвоприношения животных в Старом Завете к безжалостному уничтожению самолюбия и гордыни, чему учил Бог через Иисуса и Его Второй Завет: метафоры трансформировались в параболы. А ныне мы возвестим о Третьем Завете.

Он простер руки над ее головой, указывая на светящийся диск.

Шарлотта обратила внимание, как один из священников вручил что-то Коэну, нечто блестящее и длинное.

— Но как каждый из его предшественников, Новый Завет начинается с крови. Святой крови.

88

88

Енох выщелкнул несколько патронов из запасного магазина, чтобы дополнить магазин в «галиле» Амита, и снял оба автомата с предохранителей. Он настоял на том, чтобы попытаться сначала пробиться через дверь.

— Я ведь мишень куда менее крупная, — сказал он Амиту. — Стандартный протокол.

— Задание ясно.

— Годится. Я захожу справа, — сказал Амит.

— Хорошо.

— Только на этот раз не стреляй в заложника, — подначил его Амит.

Во время одного из рейдов в Газу Енох влепил три пули в ягодицы израильского дипломата.

— Смешно, — проворчал он.