— Рад познакомиться, Дарби. Как я слышал, вы удивительная женщина.

— Ладно, — сказал Грентэм, — отложим болтовню на потом.

— Пойдемте, — сказал Кин, и они опять вышли. — Фельдман хочется воспользоваться комнатой для заседаний.

Они прошли через заваленный бумагами отдел новостей и вошли в шикарно обставленную комнату с длинным столом посредине. Там было полно мужчин, которые разговаривали, но сразу замолчали, как только она вошла. Фельдман запер дверь. Затем он протянул ей руку.

— Я Джексон Фельдман, главный редактор. А вы, вероятно, Дарби.

— А то кто же? — заметил Грей, все еще тяжело дыша.

Фельдман не обратил никакого внимания на его замечание и оглядел стоявших вокруг стола.

— Это Говард Кротхэммер, ведущий редактор, Эрни Де Басио, заместитель ведущего редактора по иностранным делам, Эллиот Кохен, заместитель главного редактора по национальным вопросам, и Винсен Литски — наш адвокат.

Она вежливо кивнула, но через минуту уже не помнила их имен. Все они были лет пятидесяти, все без пиджаков, и все выглядели очень озабоченными. Она чувствовала общее напряжение.

— Дай мне пленку, — сказал Грей.

Она достала ее из сумки и подала ему. Видеомагнитофон находился в конце комнаты на переносном стенде. Грей вставил пленку.

— Мы получили ее двадцать минут назад и поэтому не могли ее посмотреть.

Мужчины подошли ближе к экрану и ждали, пока появится изображение.

На черном экране появилась дата: 12 октября. Затем — Куртис Морган, сидящий за кухонным столом. Он держал переключатель, с помощью которого, очевидно, управлял кинокамерой.

«Меня зовут Куртис Морган, и если вы смотрите эти кадры, значит, я мертв», — первая фраза была ужасна. Мужчины пододвинулись ближе.

«Сегодня 12 октября, я снимаю это в своем доме. Я один, жена пошла к врачу. Я должен был пойти на работу, но позвонил и сказался больным. Моя жена ничего не знает. Я никому ничего не говорил. И если вы смотрите это, то значит, вы уже видели это (берет в руку аффидевит). Это письменное показание, подписанное мной, и я собираюсь оставить его вместе с видеопленкой, по всей вероятности, в депозитном ящике в даунтауне. Я прочту свои показания и дам пояснения».

— Показания у нас, — быстро вставил Грей.

Он стоял у стены рядом с Дарби. Никто не взглянул на него. Они буквально прилипли к экрану.

Морган медленно прочел свои показания. Его глаза перебегали со страниц письма к камере, туда и обратно, туда и обратно.

Это заняло у него десять минут. Всякий раз, как Дарби слышала слово «пеликан», она закрывала глаза и медленно качала головой. Вот к чему все свелось! Какой кошмарный сон! Но она старалась слушать.