Страх.
И я сразу понял, что меня беспокоило. Что вызвал блеск лезвия ножа. Слова Страчана: «Я забил их, как свиней!» Это был тошнотворный отвлекающий образ, особенно после глубоких порезов на обгоревшем теле Мэгги и крови вокруг машины. Пусть Мэгги зарезали, действительно забили как животное, но остальные жертвы погибли иначе. Значит, или Страчан лжет, или…
— Снимите с него наручники, — сказал я дрожащим голосом.
Броуди уставился на меня, как на сумасшедшего.
— Что? Я не собираюсь…
— Нет времени для споров! — вмешался Страчан. — Надо спускаться!
— Он прав. Поторопимся, — подтвердил я.
— Зачем, Бога ради? Что стряслось? — спросил Броуди, вставив ключ.
— Он не убивал, — заявил я, чтобы ускорить процесс. С ужасающей ясностью до меня дошла чудовищность совершенной ошибки. — Это сделала Грейс. Он всего лишь защищал ее.
— Грейс? — недоверчиво переспросил Броуди. — Его жена?
Окровавленное лицо Страчана исказилось отвращением к себе.
— Грейс мне не жена. Она моя сестра.
27
27
Спуск к «рейнджроверу» был кошмарным сном. Хоть град и перестал, склон был покрыт белыми шариками медленно тающего льда, по которым ноги скользили сами собой. Ветер, что бил в лицо при подъеме, теперь подгонял в спину, делая спуск еще опаснее.
Взглянуть назад в прошлое — жестокая роскошь. В чем-то мы были правы, но в целом жутко ошибались. Поджог больницы, уничтожение радио на яхте и нападение на Грейс — дело рук Страчана. Он пас нас с момента прибытия на остров, старался быть в курсе развития расследования, временами пытался запутать след. И все ради того, чтобы обезопасить свою сестру, но не себя. Не он убийца.
Она.