Не совсем понимая, что происходит, она несколько секунд разглядывала бумажку, а затем переспросила:

— Кому? Рамону Вальсу?

Это имя было ей хорошо знакомо. Она не раз читала статьи и рецензии этого известного искусствоведа.

— Согласись, что у современных критиков на редкость плохой вкус. Надо же, какой ерунде они отдали первый приз! Это же просто позор какой-то!

Наконец на губах Кораль заиграла едва заметная улыбка.

— Нет, подожди. Ты не шутишь? Это всерьез? Поклянись, что все это не розыгрыш!

— Нет, конечно. Все это на самом деле правда.

Кораль взяла Хулио за руку, поднесла ее к своим губам, словно собиралась поцеловать, но в последний момент озорно улыбнулась и довольно чувствительно укусила его между большим и указательным пальцами. Хулио непроизвольно вскрикнул, отчего все посетители ресторана на миг повернули головы в их сторону.

Она весело рассмеялась.

— Это за то, что ты меня не послушался и сделал все это назло мне.

На руке Хулио отпечаталась дуга, след зубов Кораль. Он картинно потряс ладонью, словно этим нехитрым способом можно было ослабить боль от укуса любимой женщины.

— Значит, мы квиты. Ты больше не сердишься на меня за эту дерзкую выходку?

— Не сержусь? Да я просто счастлива!

После ужина они вышли на вечернюю улицу, пустынную и посвежевшую, и погуляли по ближайшим кварталам. Оба все время шутили. Кораль даже назначила Хулио своим агентом, которому надлежало представлять ее интересы на всех будущих выставках.

Он тоже был счастлив, вернее — почти счастлив, потому что полностью забыть о том, что давило на него, ему, естественно, не удавалось. Само собой, в тот вечер Омедас не собирался говорить с Кораль о Николасе. Эта серебряная пуля оставалась в барабане его револьвера и ждала своей очереди, явно не зная, в кого и когда будет выпущена.

В какой-то момент Хулио вспомнил Карлоса и попытался представить, где тот сейчас, что делает и о чем думает. Скорее всего, он ходил по тому же замкнутому кругу, не в силах догадаться, почему Кораль ушла от него так внезапно. Хулио прекрасно понимал его смятение и отчаяние. Много лет назад он сам пережил такое же потрясение, когда от него столь же неожиданно ушла та самая женщина.

На церемонию вручения премии, проводимую в мадридском казино, Кораль приехала в черном платье, державшемся на одних лишь тоненьких бретельках. Если вырез спереди еще можно было назвать всего лишь достаточно смелым, то ее спина была просто-напросто полностью открыта. В этом платье Кораль выглядела роскошно. Хулио был в пиджаке с галстуком и в черных кожаных брюках, пожалуй, несколько узковатых ему в бедрах.