— Возможно, — говорит Люси, — но она имеет большое значение для других людей, изменяя весь ход их жизней. И ты сделала это, будучи женщиной. Я знаю, каково тебе пришлось, ценой какого тяжелого труда. Когда Майкл сказал мне, что ты судья, я ощутила гордость. Может быть, это и смешно, но я очень горжусь всеми вами, женщинами, которые смогли достичь того, о чем их бабушки или даже матери не смели и мечтать. Когда мы только еще начинали учиться в колледже, были совсем юными студентками, в наших головах был туман. Мы совершенно не представляли себе, кем мы станем, чем будем заниматься. Это можно сказать о многих. Обо мне в первую очередь. Мы не знали, на что мы способны, как нам реализовать себя. И то, что сделали ты и все наши подруги, — это очень много. Я думаю, Сара не в состоянии понять, сколько здесь потребовалось творческого воображения, сил духовных и физических.

Ветки деревьев проносятся совсем близко, отражаясь на ветровом стекле. Сонни качает головой.

— Это не моя заслуга, — говорит она. — У меня это от матери.

— В самом деле?

— Да. Это было очень необычно для того времени. Я обязана ей в огромной степени. «Ты самая хорошая, самая умная, — шептала мне Зора. — Ты бесценное сокровище». Каждый день это вдалбливалось в голову с пылом, не оставлявшим сомнения в истинности ее слов. Бывали моменты, когда такое безудержное восхваление моих способностей скорее отягощало, чем восхваляло, однако в конце концов именно оно послужило тем фундаментом, на котором строились все мои достижения.

Сонни паркует машину у небольшого кирпичного здания, которое использовалось для различных муниципальных нужд и несколько раз подвергалось реконструкции. В час пик Университетская авеню обычно бывает забита машинами, но сегодня движение не такое интенсивное, и им удается приехать раньше, чем нужно. У них есть еще немного времени, и Сонни предлагает посидеть в кофейне, находящейся в квартале отсюда. Люси, которая сама из здешних мест, прекрасно ориентируется в городе. Они сидят друг напротив друга за столом с гранитной столешницей, на стульях с высокими спинками и тонкими ножками из нержавеющей стали. Совсем рядом в обоих направлениях снуют люди, спешащие сделать покупки. Какая-то женщина с длинным батоном из французской булочной налетает на Люси, и та едва не падает со стула. Суматоха, смех и бурные извинения. Когда они снова остаются одни, Люси наклоняется к своей чашке и, высунув по-кошачьи язык, слизывает пену.

— Значит, это любовь? — спрашивает она.

Сонни, совершенно не подготовленная к такой прямоте, пытается сделать глубокий вдох.