Кобб шумно выдохнул.

— О'кей. Конец истории. — Он поднял кольт, целясь в грудь Кройца.

Немец внезапно выскочил из кузова, легко приземлился, толкнул ногой лампу. У него была только доля секунды, чтобы погасить свет, и ему это не удалось, но он сумел воспользоваться преимуществом неожиданности. Развернулся на каблуках, проскочил мимо Сиднея, рванулся к Коббу.

Сидней упал на колени под выстрелом Кобба, пуля взвыла, срикошетив от противоположной стенки.

— Чуть в меня не попали! — завопил он.

— Заткнись, беги за ним, — выпалил американец, брызнув слюной. — Не стреляй там. Возьми. — Сидней опустил глаза на толедский кинжал, который в последний раз видел вынутым из груди девушки в Теруэле. Даже Кобб признал серьезность ситуации. — Давай, малыш, — поторопил он Сиднея. — Все висит на волоске.

Сидней схватил кинжал, проскользнул мимо грузовика. Шорох гравия выдавал Кройца, и Сидней, добежав до края травянистого уступа, сразу увидел немца в пятидесяти футах ниже, бежавшего по диагонали направо. Он спрыгнул со склона, двинулся наперехват. Кройц услышал шаги, оглянулся через плечо, споткнулся, упал на колени, шлепнув ладонями по крутой стенке. Заскользил, перевернулся, поднялся, захромал, позволив своему мрачному преследователю отыграть расстояние. Наконец повернулся с улыбкой, поднял руки, почти игриво сдаваясь.

— По-моему, пришла пора отстранить Кобба от командования, — пропыхтел он. — Верю, что могу рассчитывать на твою поддержку.

Сидней переложил в руке кинжал, готовясь нанести прямой удар.

— Заткнись, повернись, — приказал он.

Кройц отступал назад, держа перед собой руки, прикрывая локтями ребра.

— Не делай этого, Сидней, — настойчиво сказал он. — Ты никому не обязан подчиняться, точно так же, как я. Подумай секунду. Ты ранен, я нет. Могу отобрать кинжал, яйца тебе отрезать.

— Попробуй, — прошипел Сидней, делая фехтовальный выпад. Лезвие скользнуло вдоль линии жизни, на гравий плеснулась струйка крови.

Яростная атака испугала немца, он отскочил назад, прижал к груди раненую руку.

— Послушай меня, — потребовал он. — Одну минуту послушай. — Кройц метнулся влево, уклоняясь от угрожавшего лезвия.

Андалусцы научили Сиднея обращаться с ножом: постоянно двигайся вперед, маши, коли, руби, не давай врагу опомниться, дожидайся момента падения.

— Мы с тобой можем вернуться… — задыхался Кройц.

Сидней снова перехватил кинжал иначе, сделал взмах, чувствуя, как рвется мышца под сталью, распоровшей трицепс, слыша теперь запах брызнувшей из раны крови. Кройц отступал уже почти бегом, с каждым шагом уклоняясь вправо. Спрятаться было негде, он влез на валун на самом краю утеса, неожиданно превратившись в мальчишку, спасающегося от дикого зверя.